«Говорят, история сделает свой выбор. Кто его знает, что за штука “история”. Видим, как в течение многих веков существовали прискорбнейшие заблуждения».

Н.К. Рерих

Николай Константинович Рерих отмечал, что в традиционном изложении, как оно подается академической историей, жизнь Акбара, Великого Императора Индии, представляется в ложном искаженном свете, обросшей определенными искажениями, выдумками и даже умышленной ложью. Что само по себе уже говорит о неординарности этой мощной исторической фигуры и несомненной важности того, что было сделано в масштабе не только самой Индии, но и всего Континента, а, в конечном счете, и всего человечества. Опыт показывает, что чем выше человек, чем более полезны его дела для людей и общего блага, тем больше потоков лжи и грязи пытаются пролить в его сторону противодействующие силы с целью опорочить, умалить или хотя бы исказить великое наследие. И примеров тому много: Иисус, Будда, Перикл и Сократ, Парацельс, Пифагор, Блаватская… даже сам Рерих не избежал подобной участи. Учение Живой Этики говорит: «Ни одно Учение не было поднято друзьями. Если враг – тень, то клевета – трубный звук».

В связи с этим каждый честный исследователь, ученый и просто рядовой изучающий и практикующий Науку нравственной духовной жизни должен понимать, что необходимо внимательно разбираться в каждом вопросе самому и делать все для восстановления исторической справедливости. Надо понимать, что чем ярче Свет исходящий от человека, тем нестерпимее он для темного сознания некоторой части человечества, которая всячески пытается притушить его и замарать, хотя бы в своем собственном уме. Отсюда и рождаются клеветнические измышления, порожденные духовными слепцами, которые выдают собственные представления за истину. Современники и потомки должны знать правду о Духовных Водителях человечества, жертвовавших собой во имя эволюции и прогресса всего общества.

В Тибете Рерихам рассказали такое предание о Майтрейе: «Искал человек 12 лет Майтрейю. Нигде не нашел. Разгневался и отказался искать. Идет и видит - странник конским волосом пилит железную палку и приговаривает: «Если даже жизни моей не хватит, все-таки перепилю». Смутился человек: «Что значат мои 12 лет перед таким упорством? Вернусь я к моим исканиям». И, тогда, явился человеку сам Майтрейя и сказал: «Давно я уже с тобою, но не замечаешь, а гонишь и плюешь на меня. Вот сделаем испытание. Пойди на базар – Я буду на плече твоем. Пошел человек, зная, что несет Бога. Но шарахнулись от него люди, разбежались, носы заткнули, и закрыли глаза.

«Почему бежите вы, люди?» - спросил человек. - «Что за ужас у тебя на плече? Вся в язвах и смердящая, как собака», - кричали ему. И опять не увидели люди Майтрейю. Но увидели то, чего каждый достоин. Знайте чего хотите, иначе вместо бога увидите собаку».

Самое опасное и вредное то, что такие искаженные суждения не просто бытуют, а откровенно навязываются и специально культивируются в массовом сознании. Как раз в тех странах и те люди, которым предназначался подвиг служения Светоча Духа, и кому была отдана Его жизнь, наиболее рьяно противятся сужденным дарам. Поистине, нет пророка в своем Отечестве! – Те же Рерихи и Е.П. Блаватская более всего отвергаемы и осмеиваемы именно в России, чем за ее пределами.

Продолжая мысль о необходимости поиска Истины в историческом прошлом, Николай Константинович писал: «Хочется перечитать тех историков, где поверх личности сохранены искры справедливости. Конечно, трудно живется сейчас человечеству. Тем прекраснее все поиски справедливости, распознание сути и проникновение в причины. Акбар говорил: “По величине тени распознайте рост человека”. Истинный историк не будет увлечен лишь тенью, но сопоставит ее с самим предметом своего исследования» (Н. Рерих. Листы дневника. Вазари).

Е.П. Блаватская называла императора Акбара, индийским царем-Соломоном – «по великой премудрости своей, величайший как и любимейший из могульских повелителей Индии и единственный из них, память которого дорога наравне как магометанам, так и индусам. Последними он еще более, может быть, любим, так как всегда выказывал пристрастие к ним. Акбар Великолепный, Благословенный, Акбар - любимец богов и “Краса престола мира”, вот прилагательные его имени».

Абу-л Фатх Джелал-ад-Дин Мухаммад, более известный как Акбар Великий, родился 14 октября 1542 г. в раджпутской крепости Умеркот в Синде (провинция современного Пакистана). Его отцом был падишах Хумаюн, а матерью — Хамида Бану Бегум, дочь шиитского шейха Али Акбара Джами. Первые 12 лет своей жизни Акбар провел в родном городе. Его дед Захир-ад-Дин Мухаммад Бабур был прямым потомком Амира Тимура (Тамерлана) в пятом поколении и основателем династии Великих Моголов в Индии. Теснимый Шейбани-ханом, который пришел в Мавераннахр в качестве завоевателя, Бабур был вынужден покинуть прекрасную Ферганскую долину, где он родился и правителем которой был провозглашен. Неоднократные попытки Бабура вернуть земли Мавераннахра в качестве своих законных наследственных владений не увенчались успехом, что заставило его обратить свой взор сначала на горный Бадахшан и Кабул, а затем и на Индию.

После успешной военной операции при Панипате в Индии Бабур правил страной недолго, скончавшись в возрасте 47 лет. В результате вторжения в северную Индию в 1526 г. им было положено начало Великой Могольской Империи. Пришедших с Бабуром завоевателей местное население именовало мухгалами или мугулами, а европейцы называли новое, созданное государство Империей Великих Моголов («могол» — искаженное «монгол»). Хроника царствования Моголов напоминает некоторые повести из «Сказок тысячи и одной ночи» и является одной из самых своеобразнейших в мировой истории. Среди восточной роскоши, окружённые прекрасными наложницами и падающими ниц подданными, под охраной многочисленной стражи и в сопровождении суетливой свиты царедворцев Моголы царствовали в империи, несравнимой по величине и народонаселению ни с одной страной в мире, за исключением, пожалуй, что только Китая.

Бабур был талантливым военачальником, который помимо воинской доблести и смекалки обладал также незаурядным поэтическим талантом. После его смерти в 1530 г. у него нашли рукописи мемуаров и множество стихов, которые, по мнению современных искусствоведов, принадлежат к числу лучших поэтических творений того времени. Его сын Насир-ад-Дин Мухаммад Хумаюн сменил отца на индийском престоле, хотя и не сразу. Несмотря на то, что ему пришлось много лет скитаться и даже находиться в изгнании, он все же сумел отстоять право на трон Индии у других претендентов.

Абу-л Фатх Джелал-ад-Дин Мухаммад родился в то время, когда его отец Хумаюн был в походе, пытаясь отвоевать то, что принадлежало ему по праву. Войско Хумаюна терпело поражение за поражением, и сам он был на грани отчаяния, когда гонец принес радостную весть о рождении наследника. Единственной ценностью, что оказалась тогда под рукой у счастливого отца, были несколько крупинок мускуса. Это благовоние велено было раздать в честь праздника приближенным. Хумаюн все же проиграл битву за Индийский султанат, и маленькому Акбару пришлось провести свое детство в Персии, пока волею Всевышнего он не взошел на индийский престол и не завершил дело своего отца.

Детству Акбара сопутствовали необычные знамения, предвещавшие ему великое будущее. Говорят, что, будучи еще грудным младенцем, он заговорил со своей кормилицей, утешая ее в трудную минуту; что в трехлетнем возрасте он поднял и перебросил через плечо пятилетнего мальчугана... О зрелом возрасте Акбара также рассказывают много поразительного: как он предсказал рождение сына у отчаявшейся матери, как одним словом исцелял больных и прикосновением укрощал животных. Узнавая о том, что где-то собираются совершить жестокий обряд сати, правитель огромного государства вскакивал на коня и мчался, чтобы лично предотвратить жестокость и спасти жизнь женщин.

Несмотря на все усилия учителей, он так и не освоил арабской письменности. Советник и друг Акбара, придворный историк Абу-л Фазл писал: "Его святое сердце и священная душа никогда не поворачивались в сторону внешнего обучения, и его владение наиболее прекрасными знаниями вместе с его нежеланием учить буквы было методом показать человечеству,... что высшее понимание заключалось не в обучении или овладении (знанием), но было даром Бога, в котором человеческие усилия не играют роли". Днем и ночью он заставлял читать себе книги и жадно расспрашивал окружающих обо всем, что его интересовало. Но, будучи даже очень занятым, он обязательно находил немного времени для ежедневного размышления и сосредоточения. Его тайный недоброжелатель, историк Бадауни сообщает: "Много дней подряд по утрам можно было видеть, как он, погруженный в молитву или грустное раздумье... сидел возле дворца (в Фатехпур-Сикри) в безлюдном месте, склонив голову на грудь и вбирая в себя благодать утренних часов". В "Рассказах об Акбаре и Бирбале" можно проследить, как глубоко, масштабно и остро мыслит этот просвещенный правитель о государстве, о мире и месте человека в нем.

Акбар был не только философом, но и практиком: трудно назвать ремесло или искусство, которого бы он не знал. Иезуиты с изумлением отмечали широту интересов императора: "Его можно было видеть погруженным в государственные дела или дающим аудиенции своим подданным, а в следующее мгновение застать его за стрижкой верблюдов, тесанием камней, или занятым резьбой по дереву, или кующим железо - и все это он делал с большим прилежанием, словно это было его особым призванием".

В пору юности с ним случилось необычное событие. Как утверждает предание, ему явился вестник из Высшего Мира, который определил его миссию и судьбу, сказав: "Вот видишь Меня в первый и в последний раз, будто Меня не бывало. Будешь строить Царство и в нем Храм будущий. И как Владыка пройдешь поле жизни, неся в духе Храм будущий. Поистине, долго ты пребывал на пути с Господом. Нужно окончить земную пяту. И голоса Моего не услышишь, и Света Моего не увидишь, и готовность сохранишь идти путем Божеским. Но когда придет час открыть следующие Врата, то жена твоя, данная Господом, услышит стук Мой и скажет: "Он у ворот". Ты же увидишь Меня, лишь перейдя черту. Но когда жена вступит на последний путь, она увидит тебя в образе Моем. Ты же будь земной царь и землевладелец потом".

В 1555 г. Хумаюн вместе со своей семьей переехал в Дели, ставший центром возрождения научной и художественной мысли. Хумаюн был большим почитателем и любителем книг. Однажды, находясь на высокой лестнице своей библиотеки, он услышал призыв муэдзина к молитве. Машинально преклонив колени, Хумаюн упал и разбился насмерть. При этом смерть Хумаюна, находившегося у власти всего полгода, была такой же нелепой, как и смерть его деда, Омар Шейха Мирзы, утонувшего в реке в клетке с голубями, которая упала в быструю стремнину, подмывшую высокий берег. Что само собой очень подозрительно, и наводит на мысли о придворных заговорах или же властной руке Судьбы.

Хумаюн умер в возрасте 48 лет, поэтому его сын, Абу-л Фатх Джелал-ад-Дин Мухаммад, которому в это время едва минуло тринадцать, был провозглашен Императором Индии. Он унаследовал трон своего отца при схожих с его дедом Бабуром обстоятельствах, и почти в таком же возрасте стал Императором Индии, в каком Бабур был провозглашен правителем Ферганы.

Португальские иезуиты, приглашенные ко двору, оставили нам следующий портрет Великого Правителя: «Его осанка и облик красноречиво свидетельствуют о королевском достоинстве, так что любой понимает с первого взгляда - перед ним настоящий владыка... Лоб - высок и открыт, глаза - настолько яркие и лучистые, что напоминают искрящееся на солнце море. Лицо, всегда спокойное, ясное и открытое, исполнено достоинства, а в минуты гнева - устрашающего величия. Цвет лица был светлый, но с легким смугловатым оттенком. Когда он был спокойным и задумчивым, то обладал благородством и великим достоинством. В гневе он был величественен».

Акбар был среднего роста, атлетического сложения. Вопреки обычаям своего рода, он носил на голове не накидку (куфию), а тюрбан, из-под которого выбивались пряди волос; говорили, что он это делал, чтобы понравиться своим индийским подданным. Страстно любил спорт и слыл неустрашимым и доблестным охотником. В переводе с арабского Акбар означает "Великий", и жизнь его - лучшее тому свидетельство. «По действиям и движениям он не был похож на людей этого мира, и величие Бога проявлялось в нем», - писал его наследник Джахангир.

Едва достигнув 13-ти летнего возраста, он унаследовал трон отца, оставившего империю в состоянии хаоса, раздираемую войнами и мятежами. Чтобы устранить смуту, разброд и беспорядок, вызванные борьбой за власть, которую вели между собой сыновья Бабура, 14 февраля в Каланауре в срочном порядке был созван совет и высшие сановники и военачальники провозгласили правителем Акбара. Опекуном несовершеннолетнего монарха был назначен полководец Байрам Кхан.

В 1560 г. власть захватила другая дворцовая группа, Байрам Кхан был отправлен в почетную ссылку в Мекку, но по пути убит. Какое-то время государством управляла узбекская клика родственников кормилицы Акбара. Однако вскоре Акбар стал править самостоятельно. К этому времени ему исполнилось 18 лет. Это был юноша, обладавший незаурядными способностями. Он был страстным охотником (однажды врукопашную убил раненую тигрицу), любителем спортивных состязаний (его личное изобретение – ночной поло, в который играли горящим мячом) и подлинным мастером в искусстве объезжать лошадей и верблюдов (однажды укротил взбесившегося слона, только что убившего своего погонщика), любил охотиться, ездить на слонах, интересовался военным делом. Он обладал необычайной памятью – помнил клички всех своих боевых слонов, а их в его войске насчитывалось несколько тысяч. Вскоре Акбар сам взял железной рукой бразды правления, покорив бунтовщиков, в числе которых был и его собственный брат Хаким.

Владения Великих Моголов ограничивались в то время территорией вокруг Дели. Акбар в продолжительных войнах расширил границы своего государства, завоевав весь северный Индостан, включая Кашмир, Гуджерат и земли Инда. В 1556 г. Акбар дабы расширить границы империи повел свое десятитысячное войско против пятидесятитысячной армии Хему, оснащенной пушками и боевыми слонами, и, несмотря на значительное численное преимущество врага, армия Акбара победила (во многом благодаря прекрасной выучке лучников). Войско Хему было разбито, а сам военачальник – серьезно ранен. Его доставили к юному правителю, который должен был нанести смертельный удар. Но, как бы ни был ненавистен индус Акбару, молодой человек наотрез отказался его убивать. Так он проявил себя не только удачливым полководцем и доблестным воином, но и великодушным по отношению к побежденным, а также мудрым политиком, старавшимся, где возможно, избегать кровопролития, добиваясь результатов путем проведения мирных переговоров, заключения союзов и династических браков.

Походы принесли ему ошеломляющий успех: держава, которую удалось собрать воедино, стала крупнейшей в средневековом мире. Охватив Пенджаб, Афганистан, Кашмир, она заняла большую часть полуострова Индостан. Хотя Акбар и говорил, что "правитель должен всегда стремиться к завоеванию, иначе его соседи поднимут против него оружие", завоевательные походы не были для него самоцелью, а скорее жестокой необходимостью, средством создания монолитного и мощного государства. Историки отмечают, что в походах Акбар проявлял минимум насилия и максимум милосердия, кроме только одного случая: в феврале 1568 г. при взятии города Читар его защитники оказали такое упорное сопротивление войскам Акбара, что он пришёл в ярость и, захватив город, повелел истребить все его население, составлявшее на тот момент из 20 000 человек. Захват Читара и расправа над его жителями произвели на самого Акбара неизгладимое впечатление и стали причиной того, что другие индийские города-крепости присоединялись к империи Акбара более мягким и миролюбивым путем.

Часть гордых раджпутских княжеств Акбар покорил в 1562 г. силой оружия, с другими заключил союзы. Он понимал, что для того чтобы создать империю нужен союз с исконными жителями Индии, и в первую очередь с раджпутами, считающимися «сыновьями раджей», или «царей». Осознавая тщетность использования силы против них, Акбар предпочел вести дружеские переговоры и женился на Мариам-уз-Замани Бегум Сахиба, или кратко Мариам-уз-Замани (1542 г.р.) Её также называли Радж Кумари Хира Кунвари Сахиба, или просто Харкха Бай. Она была Раджпутской принцессой, старшей дочерью Качваха, раджи Амбера – княжеского государства в средневековой Индии, находившегося около Джайпура.

Сейчас раджпутская жена Акбара, мать Джахангира, известна под именем Джодха-бай (Джодбай), однако в известном биографическом труде, посвящённом Акбару, «Тузук-е-Джахангир», её называют Мариам Замани. Ни в «Акбар-наме», ни в других исторических текстах того времени Джодбай её не называют. В Могольских хрониках её имя было записано, как Мариам–уз-Замани, в её честь в Лахоре была воздвигнута мечеть. По мнению профессора Ширина Мусви, историка из Мусульманского Университета Алигарх, жену Акбара впервые назвали Джодбай в XVIII в. в одном из исторических исследований. Представительница королевской семьи Джодпур Падмини Деви заявила, что женщина по имени Джодха-бай на самом деле существовала, и что она вышла замуж за Императора Акбара, и их союз принёс мир между Моголами и Раджпутами. А профессор Чандра дополняет, что имя Джодха ей было дано потому, что она родом из государства Джодпур.

Джодбай стала третьей женой Акбара и одной из трёх главных королев. Она была на 22 дня старше своего мужа. Первая жена Акбара, Ругайя Бегум, была бездетна, а второй женой стала Салима Султан, вдова преданного ему генерала – Байрама Кхана. После замужества Джодбай получила имя-титул Мариам–уз-Замани, что значит «Мария века». Будучи по своему рождению индуистской веры, она осталась преданной последовательницей Владыки Кришны, несмотря на то, что ей пришлось сменить конфессию. До сих пор её дворец украшен рисунками и фресками со сценами из жизни Кришны. Говорят, что Мариам–уз-Замани была активно вовлечена в политическую жизнь империи до тех пор, пока императором не стал Нур Джахан.

Первые браки Акбара были сугубо политическими, и очень условными, но свою новую жену император очень сильно полюбил и искренне хотел с ней сблизиться. И хотя царица тоже любила мужа, все же она выдерживала определенную дистанцию и с достоинством отстаивала свои права. Когда Джодбай вышла замуж за Могольского императора, ее статус возвысился. Мудрое и любящее сердце притягивало к себе величайших и мудрейших людей того времени. Муж часто находил свою любимую жену в беседе со своими министрами или уехавшей на охоту с придворными. При Акбаре двор был очень смешанным, переполненным посетителями, и традиции были совсем особые, но имея на своей стороне такую союзницу и подругу, Акбар вполне справлялся со всеми проблемами – само объединение Индии могло произойти лишь благодаря единению царя Моголов и индийской принцессы.

Джодбай стала матерью императора Нуруддина Селима Джахангира, наследника трона. Также как и другие избранные женщины Могольского двора, она могла издавать официальные документы, хотя эта привилегия обычно принадлежала исключительно императору. Своё богатство и влияние она использовала для разбивки садов, сооружения колодцев и мечетей по всей стране. Мариам–уз-Замани принадлежали корабли, на которых пилигримы добирались до Исламского святого города Мекка и обратно. В 1613 г. её корабль «Рахими» захватили португальские пираты вместе с 600-700 пассажирами и грузом. И когда португальцы официально отказались возвращать корабль и людей, Могольский двор отреагировал очень сурово. Ее сын, император Джахангир, приказал захватить португальский город Даман.

В результате этого брака раджпуты стали вхожи к Могольскому двору – мусульманское влияние на искусство и архитектуру видно на примере дворцов, мечетей, садов удовольствий и храмов по всему штату. Акбар относился к ним не как к завоёванному враждебному населению, а как к своим верным подданным. Он не следовал религиозной политике своих предшественников, которые относились к индусам как к людям второго сорта, подвергали их гонениям, разрушали индуистские храмы и облагали их непомерным налогом, выплачивать который было обязано только коренное население. Почти два десятилетия потребовалось Акбару для того, чтобы укрепить свою власть и подчинить непокорных правителей Северной и Центральной Индии.

Джелал-ад-Дин Мухаммад был не только выдающимся полководцем и государственным деятелем, подобно его предку Амиру Тимуру, но также любителем и покровителем науки и искусства, подобно его деду Бабуру, тонким знатоком и ценителем книги, подобно его отцу Хумаюну, и Великим Собирателем и Объединителем Индии. Это был период, когда взаимная вражда и ненависть между людьми считались почти что нормой в человеческих взаимоотношениях, и именно в такое смутное, варварское время Джелал-ад-Дин проповедовал идею единения всех народов и этносов Индии. Он понимал, что разъединение подобно самой отвратительной разноголосице и ничто так не поражает пространство, как диссонанс. Иначе говоря, стремясь к объединению государства, Император действовал в соответствии с Космическими Законами, а не вопреки им. Не случайно еще при своей жизни он получил почетное прозвище «Великий».

Действительно, Акбар был Великим Императором Индии, правление которого, в отличие от его предшественников, было достаточно продолжительным. Акбар оставался действующим Императором вплоть до своей смерти (1605 г.), процарствовав около 49 лет! Однако истинное величие его состояло не в самом факте воцарения на троне и не в принадлежности к династии Великих Моголов, ведущих свое происхождение от Амира Тимура, и даже не в родстве с Чингисханом, от которого Джелал-ад-Дин вел родословную по линии своей прабабушки – матери его деда Бабура, а в той реформаторской, просветительской и созидательной деятельности, которую Император Индии проводил на протяжении всех долгих лет своего царствования, приближая прекрасное будущее человечества. Именно эта деятельность была подмечена и оценена как его преданными сторонниками, так и теми современниками, чье духовное сознание было достаточно чутким, чтобы понять и принять его идеи как величайшее благо.

В чем же именно состояла созидательная деятельность Акбара, способствующая объединению одной страны, но при этом служившая и целям эволюции всего человечества в целом?

Прежде всего, Акбар дал пример Великого Служения, совершенного им во имя духовной эволюции человеческого общества, поскольку такое служение предполагает глобальные цели, далеко выходящие за рамки одной страны и одного народа, настолько масштабные и духовные, что они сравнимы только с планетарными задачами. Служение Великое направлено на пользу всему живому, особенно Человеку, как венцу эволюции на нашей планете, и, таким образом, находится в русле Законов Божьих, которые состоят в отдаче себя другим, а не во взимании с других лично для себя. Как говорится в «Книге о Жертве», данной в Учении: «Когда Акбар, названный Великим, слагал камни единения церкви, душа Его стремилась под дерево мудрости, где сходило Ему просветление, но Он все же остался на ступенях трона».

Конечно, трудно, живя в бедности и несчастьях, презреть блага материального мира, сосредоточив все свое сознание на достижении и раскрытии в себе духовного сокровища. И еще более эта трудность возрастает, когда речь идет о человеке, который живет в материальном благополучии и окружен комфортом, роскошью и обладает неограниченной царской властью. Этот человек должен найти в себе просто невероятную духовную силу и мужество, чтобы думать не о своих личных удовольствиях, а о благе народа, его просвещении и духовном развитии, и император Акбар дал человечеству бесценный пример того, что дух непобеждаем ничем, даже царскою властью.

16 мая 1562 г. его единокровный брат Мирза Хаким предпринял попытку покушения на жизнь Акбара, и это событие оказало значительное влияние на процесс духовного становления: из юноши он превратился в целеустремленного, волевого мужа, он почувствовал, что его жизнь до сих пор была бесцельной и напрасной, поскольку вся его деятельность не приносила блага окружающим. Он пришёл к убеждению, что единственный путь, ведущий к духовному освобождению, – это путь бескорыстного служения и помощи всем людям, невзирая на их пол, положение, расу и вероисповедание. Именно это понимание и стало фундаментом для его последующей жизни. Завершив в основном территориальное формирование государства, Акбар приступил к проведению внутренних реформ, подобно мудрому строителю, который возведя стены и крышу, спокойно обустраивает дом изнутри. Целью реформ было создание могущественного централизованного государства на основе справедливого и равного отношения ко всем населяющим его народам.

Несмотря на то, что его брат, а позднее и собственный сын подняли против него мятеж, он милосердно их простил и даже вернул принадлежавшие им земли. Среди вражеских ударов Акбар был спрошен: «Откуда столько нападений?» на что он отвечал: «Дайте и врагам минуту занятия». К врагам он относился очень бережно. Любимый советник вел список врагов, и падишах часто осведомлялся, не появилось ли в списке какое-либо достойное имя: “Когда увижу достойного человека, пошлю привет переодетому другу”.

Став Императором Индии в юном, почти детском возрасте, Акбар достаточно рано осознал, что мир и спокойствие в стране, раздираемой межрелигиозными, межнациональными и кастовыми противоречиями, возможно достичь только при толерантном правлении, которое предполагает, прежде всего, равные права для всех граждан государства, исповедовавших различные верования и, следовательно, принадлежавших к разным религиозным конфессиям. Поскольку Великие Моголы по своему вероисповеданию были мусульманами, то, придя в Индию в качестве завоевателей, они наложили на местных жителей, в основной своей массе исповедовавших индуизм, джизию (араб.), подушный налог, который взимался с немусульманского населения в мусульманских странах, установили налог на индусов-паломников, посещавших священные для них места.

В 1563 г. Акбар отменил сначала налог на паломничество, а годом позже ликвидировал и саму джизию. Однако этого было недостаточно, т.к. достижение мира в стране было возможно исключительно в том случае, если бы местное население начало воспринимать правление Великих Моголов не как иноземных захватчиков, а в качестве своей родной власти. Для этого уже нужно было уважать не только религиозные взгляды, но и национальные обычаи и вековые традиции, которые сложились в этой стране и которых придерживались народы Индии на протяжении тысячелетий своего существования. Поэтому Акбар не ограничился отменой податей – из уважения к индуистам стал вегетарианцем и отказался от охоты на животных, проводимой в честь его дня рождения. Кроме того, Император Индии запретил охотиться на животных в тех местах, которые были священными для местного населения, чтобы не оскорблять чувства верующих.

В проведении своих реформ Акбар Великий вел четкую и последовательную политику. В первую очередь он усилил контроль за армией, введя систему рангов (мансабов), провёл новое административное деление государства, установил единую систему налогообложения в денежной форме. Налоговая реформа имела в своём основании строжайший учёт, не позволяющий чиновникам утаивать и расхищать часть сборов. Одновременно с этим было предусмотрено невзимание налогов при неурожае и голоде, выдача ссуд деньгами и зерном. Во всей империи была введена единая система мер и весов, а также единый солнечный календарь, основанный на данных таблиц Улугбека. Огромное значение падишах придавал развитию торговли, которую завязал даже с европейцами. Стремясь расширить господство Могольской империи в Индии и привлечь на свою сторону индусское общество, он активно привлекал местных раджей на важные посты в государстве и армии.

Акбар разделил свою державу на 16 областей, где местная иерархическая власть подчинялась хорошо отлаженной столичной администрации. Эта новая по тем временам структура была настолько стабильной, что держава, созданная им, несмотря на многократные войны и распри между наследниками престола, выстояла под напором времен и продержалась многие столетия. Своим полководцам и воинам он перестал раздавать земли, а начал платить жалованье. В городах он организовал суды и полицию, которая следила за порядком. О богатстве Великих Моголов стали слагать легенды. Именно тогда укоренилось представление об Индии как о сказочной стране. Знавшие свои обязанности крестьяне собирали несколько урожаев в год, купцы получали хорошую прибыль от торговли пряностями и изделиями знаменитых индийских мастеров. А Индия славилась в мире тогда, как, впрочем, и сейчас, своими месторождениями золота и драгоценных камней.

Утверждая миролюбивость своего правления, Акбар вместе со своим ближайшим другом и советником Абу-л Фазлом Аллами (1551–1602 гг.), написавшем о нем прекрасную книгу «Акбар-наме», провозгласил политику «всеобщего мира» (солх-и-кулл) и прекращения какого-либо преследования инаковерующих. Он отказался преследовать подданных своего государства за их убеждения, или мировоззренческие позиции, какими бы чуждыми или необычными они ни казались. И эта политика толерантности, последовательно проводимая Акбаром в Индии, происходила в то время, когда на Западе все еще пылали костры инквизиции, в которых погибали мыслящие, талантливые, прогрессивные и духовные люди! Более того, отблески костров, постоянно разжигаемых достойными «сыновьями» Лойолы, и по сию пору продолжают вспыхивать в сознании современного человечества, отражая в языках непотушенного пламени всю атавистическую силу взаимного недоверия, ненависти и нетерпимости к взглядам, религиозным верованиям и национальным традициям друг друга!

Можно сказать, что веротерпимость Акбара стала ключевым пунктом его программы реформ, т.к. Император Индии, не ограничившись отменой джизии и налога на паломников, в 1593 г. своим указом уравнял в правах индусов и мусульман. Это равенство перед законом на долгий срок скрепило такие разрозненные и такие разные пласты общества, что способствовало сохранению мира в государстве Акбара на все время его правления. Однако когда Акбар попытался уничтожить кастовую систему, существовавшую в Индии с незапамятных времен, то его политика демократизации встретила такое упорное, даже яростное сопротивление фанатиков, что от этой идеи пришлось отказаться. Тем не менее, общий результат деятельности Императора был успешным и его реформы способствовали созданию в Могольской Индии высокоразвитую блестящую культуру.

Акбар зарекомендовал себя как покровитель наук, искусства и архитектуры. Он собрал вокруг своего престола лучших учёных, поэтов, музыкантов и художников. В период его правления была создана школа живописи, а стены его дворцов были украшены фресками. Благодаря ему была собрана богатейшая библиотека, насчитывающая более 24 тысяч томов. Также Акбар проявлял большой интерес к религиям, включая христианство, о котором ему рассказывали католические миссионеры. Он выделял земли и средства для строительства не только мечетей, но и индуистских храмов в Северной и Центральной Индии, а также христианских церквей в Гоа.

Акбар считался четвёртым в поколении пророка Магомета; поэтому ему много и прощалось правоверными, хотя он много грешил против веры. Особенно оскорблял их император своими сомнениями и вечной погоней за знаниями. «Как будто вся божественная истина не сосредоточилась в нашем благословенном Пророке!», рассуждал один из его историков. Акбар имел страсть к изучению философии и питал глубокое благоговение к древним рукописям, назначая огромные премии за самые старинные летописи «шести великих вер Востока»: христианской, магометанской, иудейской и вер браминов, буддистов и парсов. Он почитал все шесть и не принадлежал ни к одной. Говорят, будто после него осталась кипа автографных рукописей. Одна история о некоторых из них была рассказана Е.П. Блаватской в ее письмах «Из пещер и дебрей Индостана»:

«Не могу промолчать об одной странной, переданной мне истории – легенде, быть может, или просто вымышленной басне. Но так как она находится в тесной связи с историей России, совершенно совпадает с числами её самых крупных исторических событий и называет одну известную русскую княжескую фамилию, то передаю, как слышала, продавая за то, за чтò сама купила.

Как и все в Индии, Абкар слепо верил в астрологию и магию. Ещё будучи принцем, он пристрастился к одному белолицему юноше, в одно прекрасное утро таинственно приведённому к нему во дворец. Затем юноша исчез, и один принц знал, кто и где он. Но, по восшествии Акбара на престол, тот снова явился и совершенно завладел императором. Никто не знал его настоящего имени и откуда являлся оба раза таинственный чужеземец, хотя при дворе, где толпились сотни иностранцев, «мудрецы с Востока, Юга и Севера», никто не обратил сперва на юношу особенного внимания; но вскоре завистники стали коситься на него и подкапываться под царскую милость. Рассказывали, будто юноша, презренный раб, пленник с далёкого Севера, был подарен Акбару латинским полководцем из Афганистана. Интрига против этого чужеземца достигла наконец того, что жизнь его стала не в безопасности. Император испугался, и юноша в одно прекрасное утро также таинственно и во второй раз исчез, как и появился. Острастки ради и в виде внушения, Акбар притворился, будто не знает, куда его фаворит пропал, приказал его врагам предстать пред свои грозные очи, и в то утро несколько голов свалилось с плеч. Только чрез двенадцать лет человек ещё молодой, и в котором старожилы придворные, невзирая на перемену, скоро узнали пропавшего юношу, снова появился при дворе. Но возмужалый, важный и сосредоточенный, он был представлен самим императором всем придворным как учёный астролог и гуру (учитель), и двор повергся пред чужеземцем во прах на этот раз искренно и с сердечным трепетом, ибо слава молодого астролога предшествовала его появлению в Агре и о нём говорили шёпотом и со сдержанным страхом. «Пандит Васишти Аджáнубаху» (Аджàну – «длинные» и баху – «руки») изучал сокровенные науки – «джаду» и «йога-видью» (то есть чёрную и белую магию) у самих джиннов в недрах Гималаев, возле Бадрината, и сам великий император выбрал его своим гуру. Велик Аллах! Чужеземец обладает перстнем самого Сулимена (Соломона), владыки всех джиннов (духов). Правоверные, берегитесь оскорбить пандита!

Хроника уверяет, будто пандит Васишти Аджáнубаху оставался при Акбаре до самой смерти последнего, а затем, хотя сам уже был в глубокой старости, неизвестно куда исчез. Уходя, он будто бы собрал своих учеников и сказал им следующие знаменательные слова: «Васишти Аджáнубаху уходит и скоро исчезнет из этого дряхлого тела; но он не умрёт, а появится в теле другого Аджáнубаху, более великого и славного, который положит конец могульскому владычеству… Сиваджи, герой и покоритель могулов, основатель Махратской империи, родившийся во второй четверти XVII в. и вступивший на престол пейшвы в 1664 г., получил прозвище «Аджáнубаху», так как имел очень длинные руки. Предание утверждает, что Сиваджи был воплощением некоего сильного и могущественного «чудодея с далёкого Севера». Он родился 17 лет спустя по смерти Акбара – кажется, в 1622 году. Аджанубаху II отмстит за Аджáнубаху I, отечество коего было унижено и разграблено ненавистными сынами лжепророка». Сказав эту святотатственную в глазах учеников речь – старый колдун исчез – «будь его имя проклято», набожно добавляет мусульманский автор. (Легенды о Могульской империи. Собрание преданий, переведённых с языков урду и махратского.)

Прошу читателя держать в памяти как подчёркнутую мною фразу, так и хронологию событий. Сделанное нами недавно открытие, быть может, и ничего не значит, но совпадения и имена многозначительны. Во всяком случае, оно представляет более чем простой интерес для русских читателей. Легенд насчёт пандита Васишти что деревьев в лесу дремучем; но я выбрала лишь ту, прямо относящуюся к делу. Что этот пандит был русский, взятый мальчиком в плен татарами во время победы Иоанна Грозного в 1552 над Золотой Ордой, при Казани, то это не представляет для меня теперь ни малейшего сомнения. А что касается вопроса: кто именно таков был этот легендарный «пандит», чтò он имел общего с княжескими русскими фамилиями, то предоставляю это на разрешение самих читателей. Наша песня ещё впереди, и самое странное из этой странной истории ещё не сказано, хотя, конечно, одно имя Аджáнубаху ничего ещё не значит. Это прозвище даётся здесь вообще всем адептам «тайных наук». Народная молва уверяет, будто особа, предназначенная судьбой сделаться «владыкой тайных сил природы», родится с весьма длинными руками… Возвращаюсь к истории.

Во время взятия Дели приступом в 1857-58 году, англичане ворвались наконец в город. Во время свалки и этой ужасной резни сипай хранитель сокровищ исчез, и о нём никогда не слыхали более. Чтò сталось с сокровищами – не берусь сказать. Но ларчик с бумагами оставил по себе следы. По крайней мере, по рассказам, один из свитков пергамента находится у некоего воеводы Северо-Западных провинций. Рукописи написаны частью по-персидски, частью на языке хинди, и каждая бумага носит на себе собственную печать императора. Это заметки, записки, документы, кои в целом составляют как бы записную книжку императора Джеллал-Уддина Акбара. Узнала же я о существовании их и содержании одного из пергаментов следующим курьёзным манером. Один из членов нашего Теософического Общества, близкий родственник обладающего таинственным свёртком, пожелал узнать от меня, нет ли в числе русских княжеских фамилий имени и фамилии «Васишти Аджáнубаху».

– Нет, никогда не слыхала,– говорю. – Есть у нас имя Василий, но не Васишти, а про «Аджанубаху» не слыхивала. Это чтò же за имя такое? Аджáнубаху в переводе с санскритского, кажется, «длинные руки» (аджáну – длинные, баху – руки). Так прозывался Сиваджи, великий вождь махратов и основатель их царства? О нём, что ли, идёт дело!..

– Нет,– говорит,– не совсем. Ну, а имя Лонгиманус есть в России?

– И того нет; а есть фамилия Долгоруких, если буквально перевести с латинского Лонгиманус и санскритского Аджáнубаху.

– Ну вот и добрались,– замечает мне мой собеседник,– теперь для меня всё ясно…

– A для меня так стало ещё темнее!..

Тогда я узнала от него легенду о пандите Васиште и Акбаре и только что рассказанный мною эпизод при Дели. Записки Акбара интересовали его уже с давних пор. Хорошо знакомый с языками, он изучил заметки императора и, зная о легенде астролога Васишти в Агре, тотчас же смекнул, что одна из записей в них касается этого таинственного незнакомца. На все мои просьбы показать мне бумаги он должен был отказать мне, так как они хранятся в тайнике, известном одному их обладателю, старшему брату его. Но тут же обещал перевести слово в слово акбаровскую запись, которую он списал для себя. Он сдержал слово. Вот она, как была написана, по летосчислению мусульман, в 938 году хиджры.

Перевожу с английского перевода, сделанного из разбросанных заметок в документах Акбара. Заметка 1-я. «В начале полнолуния, месяца морана 935 года (1557) приведён был из Гхэзни Патаном Асаф-Ханом, от „уламама“ (?), молодой москов. Взят и порабощён в Кипчак-Ханате (Золотая орда) при деревне Казани (?), в те дни, когда шейтан в образе московского царя, говорят, разбил ханов… Зовут молодого москова в переводе на наш язык хинди (то есть санскритский) Коср Васишта Аджáнубаху, (а с этого в переводе на русский язык – князь (коср Васишта, или Василий) Длинные Руки или Долгорукий!!?) также – Лонгиманус на языке португалов падри (миссионеров). Он сын старшего косра (князя), убитого в Кипчак-Ханате… Васишта говорит так: «Язык свой, московский, знаю; также языки Ирана и Патана. Учился астрологии и мудрости в Гилане (при Каспийском море). Оттуда повезли меня опять в Иран, где служил царю Тамасту. Падишах рассердился за дурной сон и подарил меня Асаф-Хану. Хочу учиться премудрости суфиев и саманов… (вероятно шраманов или шаманов, буддистов)… и хочу получить шаст (цепь, но в этом смысле талисман) с Великим Именем на нём»… «Пусть учится». А далее: «Отослан в Кашмир». Заметка 2-я. …"Вернулся для совещаний, получил Аллагу-Акбар (символический девиз Акбара, вырезанный на талисмане; и который Акбар жаловал лишь признанным магикам и астрологам для ношения оного на тюрбане, как знак их достоинства). Васишти отыскал Великое имя Хэ (Хе, Неи, в переводе – Оно, то есть Бог) и посвящает суфиев благословенной Рабии (Рабия была основательницей мистической секты суфи и жила в первом столетии хиджры. Поэт персидский Хафиз принадлежал к этому братству)».

А в 968 году рукой, по-видимому, самого императора, приписано: «Велик Васишта Аджáнубаху!.. В его руках и луна, и солнце. Он сбросил таклид (ошейник) обманчивых религий и нашёл истинную мудрость суфиев, выраженную в следующем стансе:

«Как лампа, так и свет её – одно,
Одни глупцы лишь зрят в кумире и его брамине
Отличные друг от друга два предмета»…

Пантеистическая идея суфиев и ведантистов об единстве всего мира. Вселенная составляет одно; формы и образы миров физического, как и отвлечённого – одни волны того всё океана. Бог во вселенной и вселенная в Боге. Вне нет ничего, даже хаоса».

С 1582 г. Акбар пытался утвердить в стране новое мистическое вероучение, которое назвал «дин-и иллахи» (божественная вера), разработанное вместе с Абу-л Фазлом и представлявшее собой сочетание элементов индуизма, зороастризма, ислама и отчасти христианства. Акбар говорил: «Лишь та вера истинна, которую одобряет разум» и «Многие глупцы, поклонники традиций, принимают обычай предков за указание разума и тем самым обрекают себя на вечный позор».

Против проводимых Акбаром религиозных реформ в 1580—1582 гг. вспыхнуло восстание крупных феодалов, но военное искусство Императора было столь велико, что он не проиграл ни одной битвы. Заметим, что Акбар лично проверял, как идет литье пушек, сам разрабатывал новую военную технику, придумал устройство для одновременного залпа. Он, вообще, представлял собой тип идеального правителя того времени: обладая огромной физической силой, был мужественен, умен и очень осторожен. Предотвратил несколько обычных для той эпохи дворцовых заговоров и окружил себя преданными и надежными царедворцами. Придворный историк Акбара однажды сказал Правителю: «Среди Правителей наблюдается неразрешимое явление. Одни Владыки держались недоступно вдали от народа, их свергали за ненужностью. Другие входили в жизнь каждого дня, к ним привыкали и свергали за обычностью». Акбар улыбнулся: «Значит, Правитель должен оставаться невидимым, входя и направляя все действия».

Вполне естественно, что данное обстоятельство, как и сама политика уважительного отношения к другим религиозным конфессиям, к обычаям и традициям местного населения, не могла нравиться всем. Это вызывало особенно острую неприязнь у фанатично настроенных мусульман при дворе Акбара, т.к. некоторые из них видели в таком императорском либерализме по отношению к инаковерующим угрозу самого существования ислама. Тем не менее, Акбар продолжил свою реформаторскую деятельность.

Убедившись воочию, что причиной многочисленных конфликтов и противоречий в стране являются религиозные вопросы, он все более настойчиво стремился к их решению мирным путем. Невзирая на фанатиков среди своего окружения, Акбар отказал исламу в праве быть единственной религией, ведущей к познанию Бога, т.е. Истины, считая, что таких путей может быть много. Для того чтобы найти какой-то универсальный способ разрешения существовавших межрелигиозных противоречий, Акбар построил Фатехпур-Сикри («Город Победы») недалеко от Агры, в котором он возвел молитвенный дом (Ибадат-хана), где стал устраивать особые собрания. В обсуждении религиозных вопросов принимали участие представители самых разных религиозных вероучений – индуисты, мусульмане, суфии, сикхи, буддисты, джайнисты, иудеи, миссионеры-христиане, которые вели оживленные философские дискуссии на тему выбора религиозной веры и поиска Истины. Иными словами, Акбар собирал теологов, проповедовавших различные вероучения, обсуждал с ними вопросы религии и метафизики, обменивался идеями, не признавая при этом абсолютное превосходство ислама в ущерб другим религиозным культам.

Однако, не найдя полного удовлетворения в этих беседах, Акбар сначала создал собственное суфийское братство, посвященное «божественному монотеизму» (Тавхид-э-Илахи), устав которого провозглашал безусловную веру в Единого Бога, раскрывающего Себя в любой вере. Затем Акбар пытался утвердить в стране новое вероучение единства всех религий, которое назвал «Дин-и-Илахи», т.е. Божественная вера, полагая, что единая вера будет способствовать единению, миру и спокойствию в государстве Великих Моголов. Однако Акбар никого не принуждал следовать ни новой, ни какой-либо другой религии, полагаясь на разум и свободную волю человека. Примечательно, что приверженцы дин-и иллахи обменивались приветствием: "Аллаху акбар!", что одновременно означало "Акбар и Бог!" и "Велик Господь!", всякий раз, при встрече напоминая друг другу о Высшем.

В этой связи Н. Рерих отметил: «Система мировоззрения, вырабатанная Акбаром, объединила лучшие законы всех верований - индуизма, ислама, христианства, иудаизма, - став государственной идеологией. Суфийское учение о том, что все религии являются различными, равно приемлемыми способами служению Богу, было положено в основу попытки выбрать из всех вер наиболее разумные черты. Эту же мысль доносит буддийский правитель древней Индии царь Ашока: «...не унижение других верований, не беспричинное обесценивание других, но надлежит воздание почитания всем верованиям за все, что в них достойно почитания». Великий Акбар с мудрой Джод-бай, создавая храм Единой Религии, мыслили о том же великом вмещении, преисполняясь терпимости». Из этих слов становится понятно, насколько непростой была их задача – расширить мировоззрение своих подданных путем единения разных этносов и конфессий.

«С самого раннего детства и до полного возмужания, от расцвета и до старости, Его Величество прошел через самые различные ступени, познал всякого рода религиозные обычаи и сектантские верования и собрал все, что можно найти в книгах, проделав все это с присущим ему талантом выбирать и духом исследования, противоречащим всем принципам (ислама). Таким образом, в его сердце постепенно, подобно рисунку на камне, выросло убеждение, что благоразумные люди есть во всех религиях, как мыслители, избегающие крайностей, а также люди, одаренные чудодейственной силой, имеются во всех нациях. Таким образом, если подлинные знания можно найти повсюду, то почему истина должна быть достоянием только одной из религий?» (Дж. Неру, Взгляд на всемирную историю).

Таким образом, Великий Акбар, строя Храм единой религии, заглядывал далеко вперед, слагая камни космической эволюции человечества, раздираемого межрелигиозными, межнациональными и межэтническими противоречиями и враждой. Данное обстоятельство особенно впечатляет, т.к. Император Индии, показавший пример всевмещающего мировоззрения, жил в ХVI в., в то время как подавляющее большинство современного человечества, живущее уже в ХХI столетии, по-прежнему находится в плену иллюзорных представлений относительно «своей» и «чужой» расы, национальности и религиозной конфессии. Иначе говоря, религиозный фанатизм и национализм продолжают оставаться камнем преткновения во взаимоотношениях между отдельными людьми и даже целыми государствами в такой же мере (если не в большей), как и сотни лет назад.

Военные походы Акбара, как и военные операции его предка Тимура, часто были связаны с крайней необходимостью для государства. Это значит, что они предпринимались из соображений превентивной безопасности страны и вовсе не были связаны с личной корыстью или необузданной жестокостью. Н. Рерих, говоря об этом Великом человеке, писал: «Для Индии Акбар является не просто властителем, но сознание народное отлично понимает, что он был выразителем души народной. Так же как и многие, священные в памяти, имена, он собирал и сражался вовсе не для личной ненасытности, но творя новую страницу великой истории».

Его жена Елена Ивановна приводит удивительный рассказ, который не только подтверждает, что Акбар, хотя и обладал несомненными полководческими способностями, все же не был склонен проводить военные походы ради самих походов, но и дает понимание того, что Император Индии был Высоким Духом, способным воспринимать знаки, идущие из высокого источника. В ее статье «Помощь Неба» говорится: «Утвердился Владыка, что помощь Неба придет в каждый трудный час. Вот настало время объявить войну властителям Голконды, и затруднился Владыка решением. Блуждал глаз Владыки по полю и видит: муравей несет огромную ношу, и долго мучился муравей. Наконец Акбар воскликнул: “К чему затруднять себя тяжестью Голконды!” И приказал остановить приготовления к походу».

Таким образом, строитель, если даже и разрушает, то ради нового строительства. А путь строителя эволюции еще и отмечен особыми знаками. В Индии широко распространена легенда о чудесном камне-метеорите, прилетевшем из созвездия Орион, содержащем в себе мощную силу, и который дается в помощь достойным людям мира при выполнении их миссии; он предсказывает будущее, несет счастье и процветание той стране, в которой находится, и оберегает своего владельца. «Черный камень скитается по земле. Знаем, что китайский император и Тамерлан владели этим камнем. Знающие люди говорят, что великий Соломон и Акбар владели сокровищем, давшим им чудесные силы. Сокровище Мира - так называется камень». Осколок этого чуда ходит по миру и возвещает великие мировые события.

В царствование Акбара, политика которого отличалась мудростью и терпимостью, были заложены основы общенациональной культуры. Взаимное влияние индуистской и мусульманской традиций не мешало сохранению их индивидуальных черт. Вообще, во время его правления и других падишахов из династии Великих Моголов, искусство и наука, поддерживаемые государством, находились на высшей стадии расцвета. Благодаря этому мы еще и сегодня можем наслаждаться, в частности, величественными архитектурными памятниками, построенными во времена Великих Моголов, и роскошно изданными книгами той эпохи, украшенными необыкновенного качества миниатюрами могольской школы живописи, сочетавшей лучшие достижения персо-такжикской и индийской миниатюры.

Акбар также прославился как тонкий знаток и ценитель литературы. По его приказанию многие индийские сочинения перевели на персидский язык, а мусульманские тексты – на санскрит. Всего во время его правления было переведено более 40 тысяч книг и собрана богатейшая библиотека. Он создал вокруг себя культурное окружение. При дворе жили знаменитые поэты и художники: Акбар приютил у себя Тансена — переводчика великой древней поэмы «Рамаяна» на современный индийский язык и легендарного певца, которого позже почитали как священного покровителя всех певцов; его ближайший сподвижник, визирь Абу-л Фазл, был разносторонне образованным человеком, говорившим на многих языках. По его словам на службе у правителя состояло несколько тысяч стихотворцев, и около 700 наиболее известных литераторов упоминается и цитируется в исторических хрониках того времени.

Акбар был большим покровителем живописи, унаследовав богатство тимуридской дворцовой культуры и дворцового искусства. Через священников-иезуитов, он также узнал европейское искусство, особенно живопись. Другая страсть Акбара – книжная миниатюра была связана с той любовью, которую Император питал к знаниям и их главному носителю – книге. Это обстоятельство особенно поражает воображение, ибо Акбар, как считают многие исследователи, до конца своей жизни оставался неграмотным человеком, не умевшим ни читать, ни писать. Тем не менее, он не только собирал и изучал книги, но под его личным надзором в императорской «китаб-хана» (книжной мастерской) создавались настоящие шедевры книжного искусства, – иллюстрации и миниатюры. Поэтому иллюстраторы книг стекались во дворец Акбара, благодаря чему был создан новый стиль, основанный на сплетении, гармоничном соединении персидских и индийских традиций миниатюрной живописи. Труды иллюстраторов книг издавна изучались и развивались художниками, собранными в основном из традиционных индийских центров искусства. Возник новый стиль, в котором сплетались воедино персидские и индийские элементы.

Молодых художников императорских мастерских обучали персидские миниатюристы. Его визирь и историограф Абу-л Фазл писал: «Работы всех художников каждую неделю приносят Его Величеству. Общая отделка, сочетание красок и свобода выражения в этих миниатюрах несравненны». Акбар утверждал, «что художникам присущи совершенно особые способы понимания божественного». Особой популярностью пользовался жанр портрета; сам Акбар с удовольствием позировал художникам и заказывал для своей коллекции портреты всех придворных. Абу-л Фазл упоминает 17 наиболее известных художников, 13 из которых были индусами. Он сообщает, что Акбар ежедневно просматривал их работы в своей мастерской, награждая лучших "согласно их достоинствам".

Последние два десятилетия XVI в. отмечены подъемом школы живописи Акбара, иллюстрировавшей большое количество рукописей. Для того чтобы люди лучше понимали другие религии, Акбар приказал перевести на фарси и проиллюстрировать индийские эпосы такие, как "Рамаяна", "Махабхарата", "Хари-ванша", поскольку император придерживался убеждения, что "они содержат Истину". Акбар покровительствовал и историкам.

Особой любовью и поддержкой правителя пользовались строительство и архитектура. Внимание к архитектуре можно объяснить той огромной политической ролью, которую выполняет монументальное искусство в государстве. Ибо грандиозные постройки и сооружения должны были указывать на величие Власти и той силы, которая способна была их возвести. Понимая это, Акбар активно использовал эту особенность архитектуры как вида искусства, возводя величественные дворцы и мечети в крупных городах Индии. Абу-л Фазл свидетельствовал об архитектурном таланте Акбара: "Его величество вынашивает замыслы великолепных зданий и воплощает труд своего ума и сердца в глине и камне". Первоначально столицей Акбара была Агра, в которой он построил около 500 кирпичных зданий и крепость, в строительстве которой был применен обработанный камень. Затем, в 1569 г. в знак признательности святому мудрецу, шейху Селиму Чишти, предсказавшему Акбару рождение сына от любимой жены Джодх-бай, император за короткий срок возвел вокруг кельи шейха, практически среди пустыни, в маленькой деревушке Сикри в 42 км от Агры великолепный "Город Победы" - Фатехпур-Сикри и перенес туда свою столицу.

Дворец стоит на вершине холма, а путь к нему открывает парадная лестница, которая ведет к торжественному порталу. За воротами располагаются мечеть, покои императора, залы для приемов, конюшни, архивы, сады с бассейнами и дом для богословских диспутов. Акбар принимал в нем мудрецов от всех индийских религий. Посреди дворцового двора стоял храм объединённой религии. На его стенах имелись разнородные изображения – следы буддизма были перемешаны с индусскими и христианскими фрагментами. Это был красивейший город из красного песчаника, ставший всего через 10 лет жемчужиной Индии, «каменной сказкой, где переплелись мотивы разных народов». Здесь не было роскоши, всё дышало гармонией и светом. В покоях Джодбай были сделаны замечательные росписи, включающие многозначительные объединяющие символы. Акбар лично инспектировал строительство новой столицы, и из этого можно сделать вывод, что город полностью отвечал вкусам его самого и его мудрой жены. Когда увеличилось население новой столицы, оказалось, что в нем не хватает воды. Поэтому в 80-е годы двор Акбара покинул Фатехпур-Сикри. Возвышенная красота архитектурных сооружений Акбара до сих пор покоряет воображение как граждан страны, так и многочисленных туристов, ежегодно посещающих Индию.

Еще одним увлечением Акбара была музыка. Известно, что он был ее тонким знатоком и ценителем и сам превосходно играл на наккара - индийских литаврах. При дворе собрались выдающиеся музыканты разных национальностей: индийцы, персы, туранцы, среди которых были и талантливые певцы, и виртуозы игры на флейте и различных индийских музыкальных инструментах: вине, саранге, танпуре. Акбар умело влиял на настроение своих придворных, избавляя их музыкой от огорчения.

Дальновидный правитель также уделял большое внимание образованию своих подданных. В деревнях и городах были учреждены школы для простых людей, где их учили читать, писать и считать. Возросло число высших учебных заведений для мусульман и индусов, в программу которых были введены новые предметы: медицина, история, арифметика, геометрия, экономика ведения домашнего хозяйства, а также наука о морали и поведении в обществе.

Акбар был великим человеком. Неутомимый и любознательный, он спал всего несколько часов в сутки, не гнушался никакой работы – часами разбирал доклады чиновников, следил за работой своих помощников, а вместо отдыха ковал в кузнице железо, тесал камни, занимался резьбой по дереву и мог быстрее любого пастуха остричь верблюда. Несмотря на свое огромное богатство и могущество, на окружавшую его пышность и великолепие, Акбар оставался человеком простых привычек: ел мало и воздерживался от употребления мяса, по крайней мере, до шести месяцев в году. Мясо он не любил, называл мясные блюда безвкусными. Единственной причиной, по которой он не отказался от мяса полностью, было опасение, что «многие из тех, кто пожелал бы последовать его примеру, могли бы в результате впасть в уныние». Тем не менее, в его владениях шесть месяцев в году запрещался забой скота, как зрелище непристойное.

Во всех делах и творческих начинаниях Акбара принимала участие его любимая жена Джодбай. Их любовь была символом взаимного уважения и государственных забот. Великая царица Индостана давала самые мудрые советы, и Акбар очень ею гордился. Джодбай заседала с министрами, и Бирбал ценил ее мудрость. Он часто посещал двор Джодбай, и царица имела в нем истинного друга. Именно его преданность Акбару можно приписать тем высшим чувствам, которые он питал к Джодбай.

А один из талантов Акбара заслуживает особого внимания – это умение подбирать способных и одаренных помощников, в чём сказывается государственная мудрость правителя. Имена и деяния наиболее прославленных из них, по достоинству оценённых и приближенных к трону, сохранила история – мусульманина Абу-л Фазла, мудреца индуса Бирбала, певца Тансена, военачальника Ман Сингха.

Бирбал (1528-1586 гг.) родился в образованной, но обнищавшей брахманской семье. Он получил известность как поэт и писатель, мудрый и остроумный советник при дворах индийских раджей. Слава его дошла до Акбара, и Бирбала пригласили ко двору в качестве советника. Позднее ему был пожалован титул раджи и должность великого визиря. В рассказах об Акбаре и Бирбале подчеркнуто, что советник пользовался у Акбара неограниченным доверием и любовью, был близким другом. Погиб Бирбал в битве при подавлении восстания афганских племён, тело его не было найдено. Долго оплакивал его Акбар, но оба они, повелитель и визирь обрели бессмертие в индийском фольклоре – легенды и притчи о них живы до сих пор.

Абу-л Фазл Аллами (1551-1602 гг.), высокообразованный интеллектуал, полиглот, переводчик Библии на фарси (персидский), был первым советником и соратником падишаха во всех начинаниях, которого Акбар ласково называл аллами - "мой ученый". Его представили Акбару как учёного и поэта, вскоре государь оценил его таланты и доверил придворную канцелярию, поручал дипломатические миссии и командование войсками во время войны в Декане. Абу-л Фазл предпринял гигантский труд – книгу «Акбар-наме», биографию монарха с подробным описанием его деяний. «Акбар-наме», по замыслу автора, должна была донести в первую очередь до противников Акбара идею божественной предопределённости его великих реформ. Библиографические записки Аллами не были только данью традиции, существовавшей при монарших дворах Востока, тем более не были выражением лицемерного подобострастия к императорской особе. Для Абу-л Фазла Акбар был подлинным идеалом государственного деятеля, настоящим Правителем, гениальным мыслителем и Совершенным Человеком своей эпохи. Аллами считал, что Акбар построил действительно процветающее и свободное общество, где фанатизм был просто невозможен, благодаря чему цивилизация сможет когда-нибудь подняться до уровня царствия всеобщего мира и спокойствия. Ислам в изначальном смысле этого слова – «покорность Богу»; по мнению автора «Акбар-наме», это любая вера, а не только мусульманство, которое для Абу-л Фазла было всего лишь «верой Мухаммада». Закончить книгу он не успел, так как пал жертвой заговора первенца Акбара, Селима, против отца. Узнав об убийстве, Акбар горестно воскликнул: «Если Селим так торопится занять трон, то лучше бы он убил меня, а не Абу-л Фазла!»

Все три сына Акбара были людьми образованными, но с очень сложными характерами; Селим же, кроме того, отличался особой жестокостью. Трудно сказать, кого из них Акбар видел своим приемником, но в 1599 г. Мурад умер от белой горячки, а Селим присвоил богатства скончавшегося Шахбаз-хана и стал нагло демонстрировать полное неповиновение отцу, чем вызвал его недовольство. После убийства Абу-л Фазла в 1602 г., организованного Селимом, Акбар окончательно рассорился с сыном, но родственникам ценой больших усилий удалось их помирить хотя бы внешне.

В 1604 г. также от белой горячки умер второй сын императора - Даниал, а через несколько месяцев - и горячо любимая мать Акбара. Он впервые тяжело заболел от этих потрясений и на несколько недель слег. Акбар вызвал единственного оставшегося у него сына Селима, чтобы окончательно помириться с ним и передать ему престол. Когда сыну позволили подойти к постели больного, он был очень слаб и не мог говорить. Единственное, что он мог сделать без слов, это указать на собственный тюрбан и меч своего отца, висевший у его ног, как на регалии Великих Моголов. 21 марта 1605 г. Акбар объявил о своем наследнике. С этого момента на все феодальные грамоты следовало ставить не только его личную печать, но и печать Селима. Он возвысил своего престолонаследника до ранга со-регента.

В октябре 1605 г. в деревне Сикандра, недалеко от Агры, где находится его мавзолей, который он начал строить еще при своей жизни, в соответствии со своими собственными философскими взглядами и мировоззренческими позициями, Акбар – полководец, богоискатель и миротворец – умер в возрасте 63 лет, пробыв во главе государства почти 50 лет. Через неделю на престол под именем Джахангира взошел Селим. Как итог всей жизни Великого Правителя звучат слова Акбара: «Счастлив, ибо мог прилагать в жизни священное Учение, мог дать довольство народу и был оттенён большими врагами». После смерти Акбара Джодбай продолжила прогрессивные начинания своего мужа, став начальницей духовной школы. Она не только охраняла его прах, покоящийся в мавзолее, в убранстве которого были смешаны исламские, индусские, буддийские, джайнские и христианские мотивы, ставшие особенностью художественного стиля Великих Моголов, но и продолжила среди женщин его творческие задачи. Символом ее Учения стал Квадрат.

Акбар оставил после себя великое наследие. Практически невозможно перечислить все, что было им сделано за почти полувековое царствование. И хотя сам Акбар не был ни писателем, как Бабур, ни ученым, как Улугбек, данное обстоятельство нисколько не умаляет его, видевшего прекрасное будущее человечества, провозвестником и созидателем которого он был. В одном из своих очерков Рерих замечает: «Путешествуя по благословенной Индии, мы как-то ехали по дороге в тени огромных чинар, и наш проводник сказал: “Великий император Акбар думал о будущих путниках, для которых эти прекрасные деревья станут укрытием. Он думал о будущем”».

Всей своей жизнью Акбар проповедовал веротерпимость и единение, привнося Небесные законы в обычную, земную жизнь. Вполне можно сказать, что Акбар всей своей сознательной жизнью приближал прекрасное будущее человечества, проповедуя основы Знания среди своего народа. Неудивительно, что Император Индии Джелал-ад-Дин Мухаммад Акбар, подобно своему великому предку Амиру Тимуру, тоже стал Хранителем Камня Чинтамани.

Впоследствии, когда потомки Акбара отказались от его политики, они утратили мир и спокойствие в стране, а вместе с ними и все свое могущество, т.е. могущество Великих Моголов. Это привело к тому, что возникли различные фундаменталистские и националистические группировки, раздиравшие государство на части, и по стране прокатилась волна межрелигиозных столкновений. В конечном итоге многие годы спустя это привело к разделу Индии и к тому, что религиозная нетерпимость и подозрительность между народами Индии и Пакистана, которые когда-то были едины, подогреваемые провокаторами извне, продолжают существовать и поныне. Джавахарлал Неру писал, что когда в 1942 г. в Индии широко праздновалась четырехсотлетняя годовщина со дня рождения Акбара, «все слои населения, включая многих мусульман, присоединились к этому, но Мусульманская лига держалась в стороне, ибо Акбар был символом единства Индии».

Неслучайно народы Индии до сих пор хранят память об этом выдающемся Человеке. В этой связи Н.К. Рерих писал: «Не смешает со множеством славных имен народ Индии имя Акбара, собирателя, творца счастливой народной жизни. Народ не забывает и не припишет никаким умаляющим побуждениям широкие мысли великого объединителя Индии. В храмах индусских имеются изображения Акбара, несмотря на то, что он был мусульманин. Вокруг головы императора изображается сияние, что вовсе не всегда является отличием просто властителя». Он любил Землю, жизнь и людей, понимал ценность жертвы и долг, и в то же время имел свободные крылья. На многие поколения вперед Император Индии стал примером свободного Духа, свободного от тяжких и тяжелых пут материального мира, комплексов и суеверий, которые продолжают сковывать человеческие сознания.

«Идя от характеристики Груссе, вспоминая отметки Плано Карпини о внимании монгольских ханов к искусству и наукам, мы можем кульминировать монгольский апофеоз в лице великого Акбара. Конечно, некоторые пристрастные суждения пытались иногда и его представить кровожадным тираном, но в конечном итоге развернулась блистательная картина светлого объединителя и культурного правителя великой страны. К уже найденному великолепию Акбара новая литература добавит лишь новые ценные знаки. И народная мудрость, справедливая в основе своей, добавляет к изображению великого императора и сияние Святого. Так народ в веках умеет чтить постоянное великое служение»,

Николай Рерих

P.S. Уважаемый читатель, ваши вопросы и предложения по поводу прочитанного Вы можете прислать на наш e-mail: alatasa@mail.ru - Мы обязательно рассмотрим их и постараемся Вам ответить.

связаться с нами alatasa@mail.ru

2008