Древняя Индия - относится к числу первых мировых цивилизаций нашей Коренной Расы. Она принесла мировой культуре наибольшее количество духовных ценностей. Находки археологов свидетельствуют о наличии в Древней Индии человеческого общества уже в период каменного века. На территории, носившей в древности обобщающее название Древняя Индия и распростершейся в обширном треугольнике между Аравийским морем, Гималаями и Бенгальским заливом, протекает легендарный Инд. Огромный полуостров Индостан - родина многих древних цивилизаций. Также здесь протекает еще одна великая река – Ганг, воды которой жители Индии тоже считают священными.

В Древности люди обычно селились вдоль рек, но нередко их деревни строились и на краю джунглей. Жители деревень выращивали пшеницу, ячмень, овощи. Там, где было много воды, возделывали рис. Они научились выращивать хлопчатник. Из него выделывалась пряжа, из которой производились легкие, удобные в жарком климате ткани. Из сахарного тростника получали сладкий порошок - сахар. Это был самый древний сахар в мире. Разные растения и цветы использовались для получения пряностей и благовоний, каких не было больше нигде. Не случайно в Индию устремлялись торговцы из разных стран, чтобы заполучить эти удивительные вещества, стоившие очень дорого.

Среди ученых было довольно широко распространено мнение о позднем возникновении цивилизации в Индии. Некоторые из них считали, что её принесли извне иранские племена. Нередко высказывались точки зрения об изолированности древнеиндийской культуры, ее отсталости по сравнению с культурами других стран Древнего Востока. Истоки т.н. древней городской цивилизации относили к Египту и Шумеру, отдавая им пальму первенства в этом вопросе. В начале XX в. в археологической науке сложилось устойчивое мнение, что родиной производящего хозяйства, городской культуры, письменности, в общем цивилизации, является Ближний Восток. Эта область, по меткому определению английского археолога Дж. Брестеда, получила название «Плодородный полумесяц», откуда достижения и распространились по всему Старому Свету, на Запад и на Восток. Однако, не смотря на подобную позицию официальной науки, всегда были люди утверждавшие обратное. Так например, Елена Петровна Блаватская еще в конце XIX в. предсказывала, что XX-XXI вв. принесут людям самые неожиданные открытия в отношении Древности и индийской в том числе.

Открытие и исследование Хараппской цивилизации, названной так по имени одного из главных ее городов, где впервые были проведены раскопки, явилось ярким доказательством древности и самобытности древней Индии. Позднее нашли и множество других поселений. Сейчас их известно около тысячи. Они сплошной сетью покрывали всю долину Инда и его притоков, словно ожерельем охватывая северо-восточное побережье Аравийского моря на территории нынешних Индии и Пакистана. Культура древних городов, больших и малых, оказалась настолько яркой и своеобразной, что у исследователей не оставалось сомнений: эта страна была не окраиной мира, а самостоятельным очагом цивилизации, на время забытым.

В 1875 г. английский археолог А. Канингхэм обнаружил в Хараппе (современный Пакистан, дистрикт Монтгомери, Западный Пенджаб) печать с неизвестной надписью, а в 20-х годах XX в. начались научные раскопки. Индийские археологи Р. Сахни и Р. Д. Баиерджи открыли древние города в Хараппе и Мохенджо-Даро, что в переводе означает "Холм мертвых" (современный Пакистан, дистрикт Ларкхана, Синд). С тех пор проблемы этой цивилизации находятся в центре внимания историков и археологов многих стран мира.

Найденная культура, уходит вглубь времен на четыре-пять тысяч лет. Занимая площадь в 1,3 млн. квадратных километров, эта древняя цивилизация размерами превосходила своих великих современников – Египет и Месопотамию, вместе взятые: от Суткаган-Дор в Южном Белуджистане (Пакистан) на Западе до Аламгирпура в штате Уттар-Прадеш (Индия) на Востоке и от Рупара в Пенджабе (Индия) на Севере до Бхагтрава в Гуджарате (Индия) на Юге.

Одним из самых сложных вопросов в изучении Хараппской цивилизации является вопрос о ее происхождении. Высказывались разные точки зрения — о шумерской основе, о создании ее индоиранскими племенами, в связи с чем, Хараппская цивилизация рассматривалась как ведийская; археолог Р. Гейне-Гельдерн писал даже о том, что цивилизация на Инде возникла внезапно, так как никаких следов предшествующего развития будто бы не обнаружено. И хотя подпочвенные воды мешают археологам исследовать самые нижние слои в Мохенджо-Даро, за последние годы все же было собрано много важных материалов.

Раскопки в Белуджистане и Синде показали, что здесь в четвертом-третьем тысячелетии до н.э. существовали земледельческие культуры, которые имеют много общего с раннехараппской и с которыми хараппские поселения в течение длительного времени поддерживали контакты. В Синде они появляются позднее, что позволяет предполагать проникновение сюда каких-то племен из областей Белуджистана и Южного Афганистана.

В самой Хараппе под городскими укреплениями была найдена керамика культуры Амри, а в нижних слоях Мохенджо-Даро — керамика белуджистанских культур, что свидетельствует, очевидно, не только о тесных контактах индских поселений с земледельческими культурами Белуджистана и Синда, но и о том, что Хараппская цивилизация имеет местные корни и возникла на основе традиции земледельческих культур этого периода, и прежде всего долины Инда. Явный предхараппский период был открыт индийскими археологами при раскопках в Калибангане (Раджастан), где на одном холме находились поселения предшественников хараппанцев, а на соседнем — уже их собственные постройки.

Исследования биологов показали, что предком домашней овцы долины Инда был дикий вид, обитавший на Ближнем Востоке. Многое в культуре ранних земледельцев долины Инда сближает её с культурой Ирана и Южной Туркмении. По языку учёные устанавливают связь населения индийских городов с жителями Элама — области, лежавшей к востоку от Месопотамии, на побережье Персидского залива. Судя по внешнему виду древних индийцев, они входят в одну большую общность, расселившуюся на всём Ближнем Востоке — от Средиземного моря до Ирана и Индии.

Сложив все эти факты, некоторые исследователи сделали вывод, что индийская (хараппская) цивилизация является сплавом разных местных элементов, возникшим под влиянием западных (иранских) культурных традиций. Эзотерическая же традиция, которая надо сказать, обычно предсказывает вещи гораздо ранее, чем к ним приходит официальная наука, говорит о том, что люди предыдущего типа (Четвертой Коренной Расы), т.е. атланты, постепенно колонизировали наш материк, а с уходом Атлантиды в пучину вод, вообще, переселились в Евразию, Америку и острова Атлантического и Индийского океанов. Восточная ветвь переселенцев прошла от Геркулесовых столпов до Индостана, по дороге смешиваясь с местным населением. Происходило это 9-11 тыс. лет назад (гибель последнего атлантийского острова Посейдонис описана в трудах Платона). В самом своем начале Пятая Раса во время Двапара Юги была свидетельницей гибели преданных проклятию колдунов.

Факт миграции подтверждается антропологией и лингвистикой. Существуют версии переселения части представителей древнего Шумера на Восток от Элама до Инда. Например, дакшитары Таменланда, живущие среди тамильцев, имеют все признаки средиземноморского типа – высокий рост, менее темная кожа, серые и зеленые глаза, а западноиндийские тодды, живущие в Нильгирийских горах близ Мадраса, вообще, считают себя прямыми потомками атлантов. Подробнее об этом племени можно прочитать в книге «Загадочные племена на Голубых горах» Е.П. Блаватской.

Эти таинственные жители, случайно обнаруженные в западной Индии, напоминающие привидения древних римлян или греков, с гордым профилем, важно задрапированные в белые льняные тоги, подобных которым нет ничего похожего в Индии, глядят на индуса с благосклонным презрением быка, задумчиво взирающего на черную жабу. Дома тоддов – каменные домики без окон и дверей, с пирамидальными крышами и единственным отверстием, служащим окном и дверью в одно и тоже время.

Полковник Хеннесей, распространяется на десяти страницах о разнице между тоддами и другими индусами, с которыми из-за незнания языка и обрядов их долго смешивали:

"Тодды положительно похожи на богов, как их представляли древние греки. Из нескольких сот молодцов этого племени я еще не видал ни одного ниже 6 с четвертью футов ростом. Они сложены великолепно и черты лица у них чисто классические... прибавьте верные, блестящие, густые волосы, обрезанные (в кружок) низко на лбу, над бровями, а за ушами падающие на спину тяжелыми массами кудрей, и вы получите некоторое представление об их красоте. Усы и бороды их, которые они никогда не стригут, такого же цвета. Большие, карие, иногда темно-серые и даже синие глаза смотрят на вас глубоким, нежным, почти женским взглядом... улыбка кроткая и веселая, как бы младенческая в своем выражении. Рот, даже у дряхлых стариков, украшен крепкими, целыми, часто великолепными зубами. Цвет лица светлее северных канарезцев. Одеваются они все одинаково: род римской белой тоги из полотна, с одним концом, закинутым сперва под правую руку, а затем - назад, за левое плечо. В руках посох с фантастическими на нем вырезками".

В тоддах, невзирая на их собственные предания, которых они упорно держатся, ученые этнологи желали бы признать остатки "некоего гордого племени", ни имя, ни другие приметы коего им, впрочем, неизвестны. Предполагается, что оно "свирепо отражало и задерживало вторжение приходивших постоянно из-за северных гор (то есть Гималаев) арийских племен или макс-мюллеровских браминов "с Оксуса". Но эта на первый взгляд правдоподобная гипотеза разлетается в куски перед известным фактом, что тодды, хотя и действительно "гордое племя", но не только сами никакого оружия не носят, а даже не сохранили о нем ни малейшего воспоминания. А если, как сказано, они не держат при себе ни ножа в защиту от диких зверей, ни даже собаки для ночной охраны, то видно у них есть другие способы к отражению врага, кроме вооруженной силы.

Судя по древним могилам на "холме", где они обитают, да некоторым развалинам храмов и капищ, которые появились задолго до их прихода, тодды, должно быть достигли в доисторические времена некоторой цивилизации: у них есть положительно нечто вроде писем, какие-то знаки вроде гвоздеобразных записей у древних персов. Но чем бы тодды ни были в далеком прошлом, теперь они совсем патриархальный народ, вся жизнь коего сосредоточена на его священных буйволах.

Тодды, называемые также тоддуварами, разделяются на два больших класса. Первый из них тералли, класс священнодействующих; принадлежащие к нему тодды посвящены служению буйволам, приговорены к вечному безбрачию и совершают какие-то непонятные обряды, которые они весьма тщательно скрывают от европейцев и даже ото всех не принадлежащих к их племени туземцев. Второй класс - кутты, простые смертные. Насколько известно, первые составляют аристократию племени. В этом небольшом племени насчитывалось 700 человек, и, судя по их показанию, их численность никогда не превышала этой цифры.

Старания многих лет узнать что-нибудь об их прошлом, о языке и религии, остались вполне безуспешными. Это самое таинственное племя из всех народов Индии. "Легче проникнуть на Северный полюс, нежели в душу тодда", - пишет миссионер Метц. На что полковник Хенессей отвечает: "Единственное сведение, которого мы могли после стольких лет добиться состоит в следующем: тодды утверждают, что с тех самых пор, как "царь Востока" (?) даровал им эти горы, они живут на них и ни разу не отлучались и даже не сходили с вершин... Но к какому именно периоду мы должны причислить эпоху этого неизвестного царя Востока? Нам отвечают, что они живут на "Голубых горах" вот уже сто девяносто седьмое поколение! Считая по три поколения на каждое столетие (хотя мы видим, что тодды замечательно долговечны), окажется, если верить им, что они поселились здесь около 7000 лет тому назад. Они настаивают, что их праотцы пришли на остров Ланку (в этом, как и в прочих именах ошибки нет, это очевидно) с востока, со "стороны восходящего солнца", и служили праотцам царя Раваны, мифического царя-демона, побежденного не менее мифическим Рамой, около двадцати пяти поколений тому назад; значит, считая по принятому исчислению, около 1000 лет назад, что, если прибавить эту цифру к первой, составляет им родословную более 8000 лет! Оказывается, что мы или должны принять эту сказку, или же откровенно сознаться, что кроме этих не имеется никаких следов об их загадочном прошлом!"

Так кто же такие, наконец, эти люди? Задача, конечно, трудная, если вспомнить, что этот вопрос не продвинулся ни на шаг вперед с 1822 года. Напротив, чем более о них старались разузнать, тем менее получаемые сведения оказывались подходящими к прямому вопросу. Все приобретенное сводилось под один и тот же итог: тодды не принадлежат к обыкновенному человечеству. Они родятся и умирают только для виду, их миссия на земле охранять их верных слуг баддагов от козней муллу-курумбов (племени диких карликов-колдунов, проживающих с ними на одной территории), и т. д. Понятно, что такие данные не могли находить себе места в "истории народов Индии", и за недостатком более верных сведений, господа ученые утешились гипотезами собственного изобретения.

Итак, наследниками атлантического прошлого явились индийские дравиды, а народы средиземноморского типа – результатом метисации атлантов с людьми Пятой Расы. Вместе с тем Хараппская цивилизация стала новым качественным этапом в развитии древнейших культур Индостана, ознаменовавшим появление цивилизации городского типа. Большая часть всех хараппских поселений располагалась по берегам Инда и его притоков. Очевидно, речная система Инда, создающая благоприятные условия для развития материальной культуры и экономики и для создания городских поселений-центров религии, ремесла и торговли, имела большое значение. Позднее поселения появились в верховьях Ганга и Ямуны (современная Джамна).

Неподалеку от Канпура, на правом берегу Ганга, находятся замечательные остатки нескольких огромных древних городов, построенных один на развалинах другого. От последнего остались одни лишь колоссальные куски стен, бойниц, храмов, да развалины когда-то величественных дворцов, от которых уцелело по несколько комнат. Над этими стенами бедные поселяне устраивали крыши из листвы и селились в них, пока мало-помалу не превратили древний город Джаджмоу в деревню. Развалины тянутся на много миль. Об этих городах западная история хранит немое молчание. Летописи же Индии говорят, что Джаджмоу стоит на месте города солнца, построенного два века спустя по взятию царём Рамою острова Ланки, то есть за 5000 лет до Р.Х. по летосчислению браминов. Прошлое Джаджмоу, несколько раз разорённого набегами из-за Гималайских гор, совершенно неизвестно. Только раз упоминается этот «не помнящий родства», город в автобиографии Бабура (Загир Эддин Магомета), могульского императора, жившего в начале XVI века. В одной из его многочисленных кампаний против афганцев, последние искали убежища и пожелали укрепиться в Джаджмоу,– пишет султан. Но Хумайюн, его сын, разбил их.

Ганг протекает у самой опушки леса, и на его берегу виднеются гигантские остатки мраморных ступеней. Весь песчаный берег и лес покрыты глубоко осевшими в землю обломками колонн, разбитыми резной работы пьедесталами, идолами и барельефами. В XIX в., во время сильного урагана, были сломлены грозой несколько старых баньянов, и были найдены куски изваянного мрамора, в которые вросли корни. Стали копать глубже, и на глубине около 3,5 м были найдены вершины развалин громадных зданий. Но дело не столько в этих зданиях, сколько в том, сколько веков потребовалось, во-первых, для такого наноса на берегах Ганга, чтоб уровень земли пришёлся наконец не только в уровень зданий (высота некоторых из них около 100 м); а во-вторых, сколько промежуточного времени прошло между этим событием и временем, когда 1200-летние баньяны стали пускать в эту наносную землю свои корни? По концентрическим кругам стволов было доказано, что им не менее двенадцати веков.

Протоиндийская цивилизация не случайно возникла на берегах Инда. Как в Египте и в Месопотамии, река была основой жизни: она приносила с верховьев плодородный ил и, оставляя его на обширных берегах поймы, поддерживала высокое качество земли. Земледелием люди стали заниматься в IX-VII тысячелетиях до н.э. Теперь они уже не должны были с утра до ночи охотиться или собирать съедобную зелень, у человека появилось время для размышлений, для изготовления более совершенных орудий труда. Стабильные урожаи дали человеку возможность развиваться. Возникло разделение труда: один - пахал землю, другой - делал каменные орудия, третий - менял изделия ремесленника в соседних общинах на то, что его соплеменники не производили.

Эта неолитическая революция, подстегиваемая сношениями с более развитым народом империи Посейдона, произошла на берегах Нила, Тигра и Евфрата, Хуанхэ и Инда. Археологи в Индии раскопали уже позднюю ее фазу - когда Хараппа и другие города достигли известного совершенства. Люди, занятые сельским трудом, к этому времени уже научились возделывать многие культуры: пшеницу, ячмень, просо, горох, кунжут (здесь же родина хлопчатника и риса). Разводили кур, коз, овец, свиней, коров и даже зебу, занимались рыболовством и собирали съедобные плоды, выращенные самой природой.

В основе благополучия Хараппской цивилизации лежало высокопродуктивное земледелие (снимали два урожая в год) и скотоводство. Открытый в Лотхале искусственный канал длиной 2,5 километра позволяет сделать вывод о том, что в сельском хозяйстве использовалась ирригационная система. Один из исследователей Древней Индии российский ученый А.Я. Щетенко так определяет этот период: благодаря "великолепным аллювиальным почвам, влажному тропическому климату и близости к передовым очагам земледелия западной Азии уже в IV-III тысячелетиях до н.э. население долины Инда значительно опережает в прогрессивном развитии южных соседей".

В 20-х годах XX в., когда началось изучение, существовало мнение об относительно узких границах этой культуры. Действительно, вначале хараппские поселения были найдены только в долине Инда. Теперь же, в результате современных археологических исследований, стало ясно, что Хараппская цивилизация была распространена на огромной территории: с севера на юг более 1100 км и с запада на восток более 1600 км.

Раскопки на Катхнаварском полуострове показали, что население постепенно продвигалось к югу, колонизируя новые территории. В настоящее время самым южным считается поселение у устья реки Нарбада, но можно предполагать, что хараппанцы проникли еще южнее. Они устремлялись и на восток, подчиняя себе все новые области. Археологи также открыли поселение недалеко от современного Аллахабада. Так создавались различные варианты хараппской культуры, хотя в целом это была единая цивилизация с установившимися традициями.

Хронологию Хараппской цивилизации ученые определяют сейчас различными способами. Прежде всего, это сопоставление индских и месопотамских вещей (например, индских печатей, найденных в городах Двуречья), спектральный анализ фаянсовых изделий, углеродный анализ, а также данные аккадских источников о торговых отношениях с Востоком. В начале 30-х годов крупнейший английский археолог и один из зачинателей «индийской археологии», Дж. Маршалл датировал Индскую культуру от 3250 до 2750 г. до н.э. Когда были опубликованы печати индского типа, найденные при раскопках городов древней Месопотамии, оказалось, что большая часть их связана с правлением Саргона I (2369—2314 до н.э.), а также с периодами Исины (2024—1799 гг. до н.э.) и Ларсы (2024—1762 гг. до н.э.). На этом основании ученые пришли к выводу, что наиболее прочные связи между Месопотамией и Индией условно можно было отнести к XXIII-XVIII в до н.э.

Показательно, что в аккадских текстах наибольшее число упоминаний о торговле с восточными областями, в том числе с Дильмуном и Мелухой, которые идентифицируются учеными с индскими областями, падает на период III династии Ура (2118—2007 гг. до н.э.) и период династии Ларсы. Большой интерес представило открытие на одной из клинописных табличек, датируемой 10-м годом правления царя Ларсы Гунгунума (1923 г. до н.э.) оттиска печати индского типа. При раскопках месопотамских городов печати были обнаружены и в слоях касситского периода, что свидетельствует о продолжении контактов и в эту эпоху. В верхних слоях Хараппы были найдены фаянсовые бусы, спектральный анализ которых установил их тождественность бусам из Кносса на острове Крит (XVI в. до н.э.). На основании этого последний период в истории Хараппы также можно датировать XVI в. до н.э. В настоящее время многие исследователи условно датируют начало хараппской культуры 2300 г. до н.э., а период «заката» — XVIII в. до н.э. Такая хронология указывает на существование контактов Месопотамии с поселениями долины Инда еще в дохараппский период.

При датировке истории Индской цивилизации необходимо учитывать разновременность существования городов и поселений в различных районах. Раскопки на Катхнаварском полуострове, в частности, показали, что после упадка основных центров в долине Инда здесь еще продолжали, хотя и видоизменяясь, существовать города хараппской культуры. Вероятно, что более поздние даты, определяющие начало хараппской культуры на полуострове (для Лотхала 2130 (2125) — 1895 (1870) гг. до н.э.), связаны с переселением в эти области жителей из долины Инда в результате начавшегося там упадка главных городских центров.

Когда индийские археологи смогли, наконец, посмотреть на результаты своих раскопок, они увидели краснокирпичные развалины древнейшего в Индии города, принадлежащего протоиндийской цивилизации, довольно необычного для времени его постройки. Он был спланирован с величайшей педантичностью: улицы, протянутые словно по линейке, дома в основном одинаковые, пропорциями напоминающие коробки для тортов. Главные улицы были десятиметровой ширины, сеть проездов подчинялась единому правилу: одни шли строго с севера на юг, а поперечные – с запада на восток.

Но этот монотонный, как шахматная доска, город предоставлял жителям неслыханные по тем временам удобства. По всем улицам протекали арыки, и из них в дома (хотя около многих были обнаружены колодцы) подавалась вода. Но что еще важнее - каждый дом был связан с системой канализации, проложенной под землей в трубах из обожженного кирпича и выводящей все нечистоты за городскую черту. Это было гениальным инженерным решением, позволившим на довольно ограниченном пространстве собираться большим людским массам: в городе Хараппа, например, временами проживало около 100 тыс. человек, что по тем временам было огромной цифрой.

Почти в каждом доме были душ и туалет; традиционные бани тоже берут свое начало именно здесь. Короче, уровень бытового комфорта был таким, который и в современном мире достижим с большим трудом. Инстинкт тогдашних градостроителей поистине удивителен!

Существование крупных городов и наличие стройной системы городского планирования свидетельствуют о высокой степени развития Хараппской цивилизации. Архаические строители должны были знать в совершенстве целый ряд наук: геометрию, почвоведение, математику, физику. В результате раскопок было открыто несколько крупных городов. Самые большие из них — Хараппа и Мохенджо-Даро. Последний занимал площадь 2,5 кв. км.

Судя по раскопкам, городские центры имели сходную структуру: крупные города состояли из двух главных частей — цитадели с западной стороны, где, очевидно, располагались городские власти, и так называемого нижнего города, где были сосредоточены основные жилые постройки. Жилая часть обычно имела форму прямоугольника. Цитадель строилась на высокой кирпичной платформе, возвышаясь над остальным городом. Она должна была защитить от наводнений, которые были страшным бедствием для городов долины Инда (Мохенджо-даро, например, затапливался 7 раз). Общение между двумя частями было, очевидно, ограничено. В Хараппе цитадель была окружена стеной из сырцового кирпича, ширина которой у основания равнялась примерно 14 м. Эта стена с уклоном 13-20° от вертикали как с внешней, так и с внутренней стороны даже и теперь достигает высоты свыше 15 м. С внешней стороны стена была облицована обожженным кирпичом и укреплена в узловых пунктах прямоугольными башнями.

Под защитой цитадели, к северу от нее, последовательно располагались ряды жилищ ремесленников, круглые помосты-мукомольни и большое зернохранилище с площадью пола более 800 м2. В Калибангане при раскопках были обнаружены лишь два входа, связывающие цитадель с «нижним городом». В случае необходимости эти входы могли, по-видимому, закрываться и тем самым отгораживать городские власти от простых жителей. У края цитадели в Хараште проходила особая дорога, по которой двигались войска, а также различные процессии. Цитадель была хорошо укреплена мощными стеками и башнями. Внутри нее располагались постройки религиозного и административного характера. В цитадели Мохенджо-Даро находился огромный бассейн (ширина 7 м, длина 12 м, глубина почти 2,5 м), который, возможно, был частью религиозного комплекса и служил для специальных ритуальных омовений. С помощью особой системы в бассейн из колодца постоянно поступала свежая вода. Археологи открыли ступени, ведущие, как полагают, на второй этаж сооружения. Недалеко от бассейна находились общественные амбары для хранения зерна и своего рода зал для собраний (или рынок, по мнению некоторых ученых), имевший несколько рядов каменных оснований для колонн (колонны были, очевидно, деревянными и поэтому не сохранились).

Общественные амбары были обнаружены и в Хараппе, к северу от самой цитадели, близ реки. Наличие специальных каменных платформ рядом с амбарами указывает на то, что здесь проходила молотьба зерна: в щелях пола нашли колоски пшеницы и ячменя. Вероятно, зерно на лодках доставляли сюда по реке, а затем помещали в хранилище.

По строгому плану строились и жилые кварталы, составляющие «нижний город». Здесь имелись главные улицы, ширина которых в Мохенджо-Даро доходила до 10 м. Они пересекались под прямым углом с более мелкими улочками, иногда столь узкими, что даже повозки не всегда могли по ним двигаться, а углы домов для удобства прохождения поворотов закруглялись. Направление улиц было ориентировано строго по сторонам света, а дождевые и грунтовые воды отводились при помощи специальных систем.

Жилые дома были различных размеров. Некоторые достигали трех этажей и заканчивались плоскими крышами. Возможно, это были жилища богатых горожан. Специальных окон в них не существовало (?), а свет и воздух поступали через маленькие отверстия, которые делались в верхней части стен. Двери дома были деревянные. Для строительства крыш кроме дерева применялся также утрамбованный ил. При каждом доме имелись специальные хозяйственные помещения и двор, где находилась кухня для приготовления пищи. В кухне были очаги, а также стояли большие сосуды для хранения зерна и масла. Хлеб пекли в особых печах. Во дворах содержался мелкий скот.

Бедняки проживали в хижинах и бараках. В Хараппе вблизи стен цитадели недалеко от площадок для обмолота зерна были открыты два ряда строений, каждое из которых представляло собой одну крохотную комнату. Сходные жилища находились и в Мохенджо-Даро, где, очевидно, проживали обедневшие ремесленники, временные работники и рабы. На улицах городов располагались лавки и мастерские. В жилой части города могли находиться и религиозные здания. Английский археолог М. Уилер открыл в Мохенджо-Даро строение на массивной платформе, с лестницей, ведущей наверх, и остатки каменной скульптуры. Весь этот комплекс он предлагал рассматривать как храм.

Возведение древних городов, как таковых, происходило, прежде всего, вокруг определенного центра, имеющего духовное и культурное значение. В центре находился храмовый комплекс, а вокруг разворачивалась вся остальная инфраструктура. Так было в Атлантиде, Месопотамии и Египте; не избежала этой участи и Индия.

Основным строительным материалом был обожженный кирпич, но применялся также и сырец. В Калибангане обожженный кирпич шел в основном на строительство колодцев и комнат для омовения. Большое внимание в городах уделялось водоснабжению и системе канализации. Почти в каждом доме был свой колодец, а на улицах строились колодцы общественные. В городах Индской цивилизации система канализации была одной из самых совершенных на Древнем Востоке. На улицах имелись специальные отстойники, куда стекались нечистоты; затем грязная вода попадала в каналы, которые регулярно прочищались. Эти каналы строились из кирпича и сверху покрывались кирпичами и каменными плитами. В условиях индийского климата и скученности населения налаженная система водоснабжения и канализации приобретала исключительно важное значение.

Также древние строители придумали защиту от природных невзгод. Как и другие ранние великие цивилизации, родившиеся на берегах рек - Египет на Ниле, Месопотамия на Тигре и Евфрате, Китай на Хуанхэ и Янцзы, - Хараппа возникла в долине Инда, где почвы отличались высоким плодородием. Но с другой стороны, именно эти места всегда страдали от высоких паводков, достигающих в равнинном течении реки 5-8 метров. Чтобы спасти города от весенних вод, в Индии их строили на кирпичных платформах десятиметровой высоты и даже более высоких. И, тем не менее, города возводились в короткий срок, за несколько лет.

В лучшие годы протоиндийской цивилизации вокруг городов Хараппа и Мохенджо-Даро, как грибы, росли селения меньшего размера - их было около 1400. К настоящему времени раскопки освободили только одну десятую площади двух древних столиц. Однако уже удалось установить, что однообразие построек кое-где нарушается. В Долавире, лежащем к востоку от дельты Инда, археологи обнаружили богато изукрашенные ворота, арки с колоннадами, в Мохенджо-Даро - так называемый "Большой бассейн", окруженный верандой с колоннами и комнатами, вероятно, для раздевания.

Своеобразный облик города открылся археологам при раскопках Лотхала (Саураштра), который был не только торговым центром, но и портом. Он окружался каменной стеной, жилые постройки, чтобы уберечься от наводнения, помещались на специальной платформе. В восточной части поселения была верфь размером 218м X 37м, которая каналами соединялась с рекой, впадающей в море. Остальная часть города была жилой, где наряду с главными улицами были и небольшие узкие переулки. На главной улице располагались мастерские ремесленников.

Археолог Л. Готтрель, работавший в Хараппе в 1956 г., считал, что в подобных городах-казармах можно встретить не людей, а дисциплинированных муравьев. "В этой культуре, - писал археолог, - было мало радости, но много работы, и материальное играло превалирующую роль". Однако ученый ошибся. Силу хараппского общества составляло именно городское население. По заключениям нынешних археологов, город, несмотря на архитектурную безликость, был заселен людьми, не страдавшими от меланхолии, а, напротив, отличавшимися завидной жизненной энергией и трудолюбием, разных народностей, но общих верований.

Чем же занимались жители Хараппы? Лицо города определяли купцы и ремесленники. Здесь пряли пряжу из шерсти, ткали, делали глиняную посуду - по прочности она приближается к камню, резали по кости, изготовляли ювелирные украшения. Кузнецы работали с медью и бронзой, ковали из нее инструменты, удивительно прочные для этого сплава, почти как из стали (лезвия ножей, серпы, долота, рыболовные крючки, резцы, пилы, бритвы и др. предметы хозяйственного и бытового назначения, наконечники стрел, короткие мечи, копья и другое оружие). Они умели тепловой обработкой придавать некоторым минералам такую высокую твердость, что ими можно было сверлить отверстия в бусинах из сердолика. Изделия тогдашних мастеров имели уже неповторимый облик, своего рода древнеиндийский дизайн, сохранившийся до наших дней. Например, сегодня в крестьянских домах, расположенных в районах раскопок Хараппы и Мохенджо-Даро, в домашнем обиходе встречаются вещи, которые поразили археологов своим "протоиндийским" обликом. Это обстоятельство только подчеркивает слова основателя Индийского государства Дж. Неру: "На протяжении пяти тысячелетий истории вторжений и переворотов Индия сохраняла непрерывную культурную традицию".

Индия, вообще, во всех отношениях является как бы музеем истории планеты, своеобразным заповедником культур и народов. Здесь находимы идеи всех мировых философий, все типы людей и весь спектр существующих генов, основы всех ремесел и наук. Антрополог Г. Поссель из Пенсильванского университета (США) пришел к выводу, что это результат соединения в характере древних индусов таких качеств, как рассудительность, миролюбие и общительность. Ни одна другая историческая цивилизация не соединила воедино названные черты.

Несмотря на высокий уровень городского строительства, большая часть населения Индской цивилизации жила в сельских поселениях и занималась преимущественно земледелием. Индская долина была одним из древнейших центров земледелия на Востоке. Здесь с давних времен выращивали различные земледельческие культуры. Судя по раскопкам, население Хараппской цивилизации было знакомо с пшеницей (двух сортов), ячменем, кунжутом, бобовыми. Зерен риса в поселениях долины Инда не обнаружено, но при исследовании Лотхала и Рапгпура (Саураштра) в слое глины и керамике археологи нашли рисовую шелуху. Это позволяет предполагать, что население этих районов занималось и рисоводством. При раскопках Мохенджо-Даро был найден небольшой кусочек хлопчатобумажной ткани, что явно свидетельствует о культивировании хлопчатника. Население было знакомо и с садоводством. Земледельцы искусно пользовались разливами Инда и прибегали к искусственному орошению (был найден искусственный канал длиной 2,5 км). Раскопки, к сожалению, не позволяют судить о земледельческих орудиях.

Немалое значение имело скотоводство. Из домашних животных были известны овца, коза, корова, кошка, собака. Разводили и кур. Ряд данных позволяет предполагать, что был приручен слон. Среди исследователей дискутируется вопрос, знали ли жители Индской цивилизации о лошади, но пока прямых свидетельств использования ее как домашнего животного нет.

Медь и бронза были основными металлами, из которых изготовляли орудия производства, сосуды, оружие, ремесленные изделия. В это время уже хорошо были известны плавка, литье и ковка металлов. Анализ металлических предметов показал наличие небольшой доли никеля и мышьяка. Для изготовления фигурок из металла применялся так называемый метод потерянного воска. Не утратил своего значения и камень, из которого делались многие орудия и украшения, но никаких следов железа в поселениях Индской цивилизации не было найдено. Железо в Индии появляется позднее, уже после упадка Хараппской культуры. Ремесленники-ювелиры употребляли также золото и серебро. Богатые украшения пользовались особым спросом у знатных лиц.

В период Хараппской цивилизации получили распространение такие ремесла, как прядение и ткачество, резьба по кости и металлу, изготовление керамики. При раскопках во многих домах были открыты пряслицы. Керамика богато орнаментировалась, преимущественно геометрическими и растительными узорами. Сосуды изготовлялись на гончарном круге и обжигались в специальных печах, делалась и поливная посуда.

Можно предполагать, что мужчины в то время носили дхоти, а верхним одеянием им служила шаль, являющаяся непременным атрибутом современных сельских жителей Индии и Пакистана. Женщины широко пользовались различными украшениями (ожерелья, серьги, браслеты, кольца, пояса, ножные браслеты и т.д.)

Антропологический состав населения, особенно в городах, был весьма смешанным. Здесь были представлены различные расовые типы: средиземноморский, альпийский, негро-австралоидный.

Что за народ поселился в долине Инда? Как выглядели строители великолепных городов, жители древней Индии? На эти вопросы отвечают два вида прямых свидетельств: палеоантропологические материалы из хараппских могильников и изображения древних индийцев — глиняные и каменные скульптуры, которые археологи находят в городах и небольших посёлках. Пока это немногие погребения жителей протоиндийских городов. Потому и неудивительно, что выводы касательно облика древних индийцев часто менялись. Вначале предполагали расовую пестроту населения. Устроителей городов обнаруживали черты протоавстралоидной, монголоидной, европеоидной рас. Позже утвердилось мнение о преобладании европеоидных черт в расовых типах местного населения. Жители протоиндийских городов были в основном людьми темноволосыми, темноглазыми, смуглыми, с прямыми или волнистыми волосами, невысокого роста, с небольшим широким носом и прагнатной (выступающей вперед) нижней частью лица. Т.е. типичные представители индийского Юга и Шри-Ланки. Такими же они изображены в скульптурах. Особенную известность получила вырезанная из камня фигурка человека в одежде, богато украшенной узором из трилистников. Лицо скульптурного портрета выполнено с особой тщательностью. Волосы, схваченные ремешком, густая борода, правильные черты, полуприкрытые глаза дают реалистичный портрет горожанина.

Наследником протоиндийцев теперь является южноиндийская раса дравидов, распространенная среди населения Южной Индии у тамилов, телугу и других народов, и которая представляет собой смесь негроидного и австралоидного типов. Ее характерные признаки: смуглая кожа, губы сравнительно толстые, лицо слабо прогнатное, волосы прямые или волнистые, черные, глаза выпуклые, также черные, нос довольно широкий, выступает несильно, переносье вогнутое. Этим комплексом признаков дравиды очень похожи на представителей эфиопской расы, которые тоже являются потомками атлантов. Говорят дравиды на дравидийских языках.

К дравидам относятся телугу, или андхра (более 80 млн. человек), тамилы (70 млн. человек, частично живут также на острове Цейлон, в Малайзии, Мьянме и других странах Юго-Восточной Азии), малаяли (более 35 млн. человек), каннара, или каннада (44 млн. человек), гонды (более 4 млн. человек), тулу (около 1 млн. человек), а также ряд малочисленных народов, во многом сохранивших ещё родоплеменной уклад и живущих в основном в горных и лесных районах: ораоны, кота, курумба, баддага, байга и др.

Е.П. Блаватская так говорит об этом суперэтносе: "... ими была могущественная раса строителей, назовем ли мы их восточными эфиопами или темнокожими арийцами (это слово означает просто "благородный воин", "храбрец"). Одно время они правили безраздельно над всей древней Индией... Полагают, что эти индусы вошли в страну с северо-запада… (Однако,) мы хотели бы напомнить..., что Раван, гигант, который в "Рамаяне" ведет войну против Рама Чандра, представлен как царь Ланки, что было древним названием Цейлона; и что Цейлон в те дни, возможно, составлял часть материка Южной Индии и был населен восточными эфиопами. Побежденная Рамой, сыном Дасараты, Солнечным Царем древнего Уде, часть их эмигрировала в Северную Африку... Самые древние легенды из истории Индии упоминают две династии, теперь потерявшиеся во тьме времен; первая была династия царей "солнечной расы", царствовавшая в Айодхье (теперь Уде); вторая, династия "лунной расы", в Праяге (ныне Аллахабад)".

В свое время Египет многое заимствовал у Индии. Начала царства фараонов доподлинно неизвестны науке, однако многое, что известно об Индии может приоткрыть завесу этой тайны и определить последнюю как колыбель и первобытную родину египтян. Так в своей Истории Индии Каллука-Батта, историк до того древний, что санскритологи относят его существование на 4000 лет назад, писал ещё во дни глубокой древности следующее: «Во время царствования Висвамитры, первого царя Сома-Вангской династии, вследствие пятидневного сражения, Ману-Вена, наследник древних царей, покинутый браминами, эмигрировал со всею армией и, пройдя страну Арии и Барии, дошёл наконец до берегов Масры…» Ария – Иран (Персия); Бария – древнее имя Аравии; а Маср или Масра – это чисто египетское имя. Мусульмане звали Каир, коверкая его название «Масром», «Мисро», «Муср» и т.д.

А вот что говорит более поздний историк, изучавший Египет всю свою жизнь (не в Лондоне или Берлине, по примеру многих его коллег, а и в самом Египте) прямо с надписей древнейших саркофагов и папирусов, Генрих Брюгш-бей:

«…Повторяю, это моё непоколебимое убеждение, что египтяне пришли из Азии задолго до исторического периода и, перейдя этот мост всех наций – Суэцкий перешеек, – нашли новое отечество на берегах Нила». Есть доказательства, что во времена одиннадцатой династии египтяне вели торговлю с Аравией и берегами Индийского Океана – кто знает, с каких незапамятных времён? А надпись, найденная на скале Хамавата, гласит, что Шанкара, последний царь одиннадцатой династии, послал вельможу Ханну в Пунт или Пёнт. «Я был послан везти корабли в страну Пунта, дабы привезть домой душистой камеди, собираемой принцами Красной Земли», сказано в надписи. Комментируя эту надпись, Брюгш-бей объясняет, что «под именем Пунта древние жители Кеми (Египта) подразумевали дальнюю страну, омываемую большим океаном, страну, полную гор и долин, изобилующую чёрным деревом и другим дорогим лесом, бальзамом, ладаном, драгоценными металлами и камнями; страну богатую, изобилующую дикими зверями, жирафами, леопардами, пантерами, большими обезьянами и длиннохвостыми макашками». Даже название обезьяны на древнеегипетском языке Каф, Кафи (у израильтян Коф) чисто санскритское – Капи.

Этому «Пунту» (Индии) легендарные сказания уже весьма древнего Египта придавали весьма священный характер; ибо Пунт или Пент (от Па-нутер, «священная земля», «страна богов») был «первобытною обителью богов, которые именно оттуда, под предводительством А-Мона (Ману-Вена Каллуки-Батта?), Хора и Хатор отправились по направлению долины Нила и благополучно прибыли в Кеми» («История Египта во времена фараонов, написанная единственно с десяти её памятников», Г.Брюгш-бей). Недаром Хануман имеет такое родственное сходство с египетским священным киноцефалом (Cynocephalus), а эмблемы Озириса и Шивы одни и те же.

В свою очередь, дравидийские народы сами по себе также можно считать пришлыми по отношению к индийским народам австралоидной расы: их остатками предположительно являются носители языков мунда и андаманских языков. Дравиды-туземцы до сих пор населяют южную часть Индии часть Цейлона. Они образуют совершенно самостоятельную семью, и племена мунда, живущие небольшими островками в Центральной Индии, на юг и юго-восток от гор Виндхья и, быть может, родственные австралийским негритосам, как предполагает на основании данных языка фон дер Габеленц.

Судя по разбросанному расселению мунда, а также ввиду существования на северо-западе, в пограничных с Индией областях Белуджистана, языка брахуи, если не вполне дравидского, то, несомненно, смешанного с дравидскими элементами, можно думать, что дравиды сами пришли в Индию с запада (из Ирана), раздробили более древнее население мунда и оттеснили его на восток от хребта Виндия, в нынешние провинции Бенгалия и Орисса.

Но и им в свою очередь пришлось отступить перед напором ариев-переселенцев. Некоторые из этих неарийских племен ассимилировались с окружающими. Так, племена бхиль и бхар, в антропологическом отношении не арийцы, а скорее всего мунда, приняли уже сравнительно недавно новоиндийский язык хинди, племя куч в Тераи (тибето-бирманского происхождения) приняло бенгали и т.д. Процесс такой лингвистической ассимиляции, конечно, должен был происходить и раньше, стирая мало-помалу первичные особенности исконных обитателей полуострова. Степень их культуры, по-видимому, была различна. Следов письменности, хотя бы самой грубой, от них не осталось. Единственными памятниками их архитектуры служат круги из грубых камней и отвесные камни и плиты, под которыми они, подобно первым обитателям Европы, хоронили своих покойников. В могилах найдены круглые горшки изящной формы из тонкой и твердой глины, металлическое оружие, медные и золотые украшения.

Более древние археологические находки свидетельствуют о низшей степени культуры: незнакомство с металлами, полированные кремневые топоры и другие каменные орудия искусной работы. Наконец, в долине Нербудды найдены следы ещё более грубой культуры: ножи из агата и грубые кремневые орудия. В ведах «чёрные» туземцы представляются едва перешедшими ступень кочевого или пастушеского быта; у них богатые стада рогатого скота, есть и укрепленные места, в которых они защищаются от индусов. Современные неарийские племена Индии стоят на разных ступенях культуры - в общем примитивных: одни, вроде джуангов или патуа (из мунда) в Ориссе или марья (дравиды-гонды) в Центральных провинциях, на очень низкой ступени развития, другие, как санталы (мунда) в Нижней Бенгалии и конды (дравиды) в Ориссе - на более высокой.

В кастовой системе Индии и Шри-Ланки представители дравидийских народов традиционно относились к самым низшим кастам. Несмотря на это, смешение между представителями индоарийских и дравидийских народов зашло так далеко, что генетики не считают возможным провести между ними чёткое различие. Многие влиятельные предводители новообразованных религиозных движений и сект современной Индии являются выходцами из дравидийских народов.

В современной Бангладеш на уровне официальной идеологии подчёркивается дравидийское происхождение местного населения, большинство которого говорит не на дравидийских, а на индоевропейских языках индоарийской группы, дабы обосновать отличие культуры данной страны от индийской и таким образом отвергнуть территориальные и культурные претензии со стороны Индии.

Современную Индию населяют фактически две расы - потомки арийцев (светлокожие) и потомки дравидов (темнокожие). Дравиды - это коренное население Индии до прихода Ариев. Все легенды о Кришне как о пастухе, проводящем время в танцах и игре на свирели в обществе пастухов и пастушек, есть позднейшее развитие народной фантазии, которое получило начало среди племен дравидского происхождения. Дравиды принадлежат к четвертой расе, и в сокровенном учении имеются намеки, что баски являются потомками племен дравидов, переселившихся в Европу. Так же точно и цыгане могут считать своей родиной Индию, из которой они были изгнаны.

Е.И. Рерих в своем письме Е.А. Зильберсдорфу отмечала: «Между прочим, некоторыми новейшими исследованиями доказывается, что евреи являются потомками выходцев из Индии, принадлежавших к дравидскому племени тамилов. Через браки со всеми народами, с которыми им пришлось сожительствовать, они настолько смешали свою кровь, что сейчас представляют собою совершенно особую народность. Арамейский язык очень близок тамильскому. Много слов почти одинаковы. Так, слово Иегова или, вернее, Яхва отвечает тамильскому слову Сахва, что является определительным Высшего Божественного Принципа и означает в переводе – Единый Нерушимый».

Строго говоря, евреи, искусственная арийская раса, рожденная в Индии, принадлежащяя к кавказскому подразделению. Никто из тех, кто знаком с армянами и парсийцами, не преминет признать в этих трех тот же арийский, кавказский тип. Из семи первоначальных типов Пятой Расы остаются сейчас на Земле лишь три. Как правильно выразился проф. У. Г. Флоуэр в 1885 г.: «Я не могу отказаться от заключения, к которому так часто приходили разные антропологи, – что первобытный человек, кем бы он ни был, на протяжении веков разделился на три крайних типа, предъявленных кавказскими народами Европы, монголами Азии и эфиопами Африки и, что все существующие индивиды этих родов могут быть распределены вокруг этих типов». (Адрес Президента в Антропологическом Институте Великобритании и т. д.).

В городах Хараппской цивилизации не встречаются роскошные постройки, предназначенные для тех, кто стоит над простым людом. Нет и пышных захоронений или памятников, хотя бы отдаленно напоминающих египетские пирамиды своими масштабами. Возможно, что расслоения общества происходило не на материальной основе, а на идеологической. Некоторые исследователи связывают отсутствие в городах крепостей и дворцов с тем, что и рядовые граждане принимали участие в решениях, важных для общества. С другой стороны, многочисленные находки каменных печатей с изображением всевозможных животных говорят о том, что все-таки правление было олигархическим, его делили между собой кланы купцов и владельцев земли. Но этой точке зрения в какой-то степени противоречит другое заключение археологов: в раскопанных жилищах они не нашли признаков богатства или бедности владельцев. Возможно, письменность поможет ответить на эти вопросы?

Политическая организация Индской цивилизации до сих пор является предметом спора среди ученых, хотя открытие цитаделей в Мохежджо-Даро, Хараппе и Калибангане дает основание говорить, о классовом расслоении. Очевидно, в цитадели была ставка правителя (или правителей) и дворец, здесь же находились городские власти, осуществлявшие контроль за жизнью города, за сложной системой городского водоснабжения и канализации. В их ведении находились, по всей вероятности, и общественные амбары. Можно предполагать, что в городах был и особый городской совет. Не исключено, что члены совета заседали в так называемом зале заседаний, который был открыт в Мохенджо-Даро.

Двумя наиболее крупными городами, как уже говорилось, были Мохенджо-Даро и Хараппа, которые, по мнению некоторых ученых, являлись двумя столицами либо одного, либо двух политических объединений. Вопрос о том, откуда и как управлялись все поселения этой значительной по территории цивилизации, до сих пор остается нерешенным, но обращает на себя внимание существование единой системы мер и веса, письменности, сходных норм строительства, одинакового планирования и т.д.

Некоторые исследователи (В. В. Струве, В. Рубен) высказали предположение о рабовладельческой основе хараппского общества, но этот вывод еще требует дополнительных данных и доказательств. Ряд ученых сравнивали его с политической организацией древней Месопотамии, считая, что и на Инде власть принадлежала жрецам, в собственности которых находился весь земельный фонд. Не исключено, что в хараппских центрах было республиканское устройство.

В Хараппе, как отмечалось, за стеной цитадели, недалеко от общественных амбаров и рядов с платформами для обмолота зерна, были открыты небольшие лачуги, где, очевидно, жили зависимые работники или рабы. В Калибангане и Лотхале таких сооружений не обнаружено, что дало основание ученым высказать мнение о более либеральной власти в этих городах по сравнению с авторитарным режимом в Хараппе. Такая точка зрения недостаточно убедительна, хотя можно предположить некоторое различие в политической организации разных городов.

В целом раскопки позволяют условно наметить несколько социальных групп, таких, как жрецы, торговцы, ремесленники, зависимое население; очевидно, можно говорить и об особой группе военных. Эта стратификация послужила для некоторых ученых основанием усматривать в хараппском обществе зародыши сословно-кастовой организации. В этой связи Ж. М. Казаль, выделив группу миниатюрных печаток с очень простым и кратким «текстом», рассматривает их как своего рода «удостоверения личности».

У археологов есть правило: искать у соседей изучаемой страны следы ее связей с ними. Хараппская цивилизация обнаружила себя в Междуречье – ее купцы бывали на берегах Тигра и Евфрата. Об этом говорят непременные спутники торговца - гири. Хараппский тип мер веса был стандартизирован, поэтому гири из этих мест аналогичны меченым атомам. Их находят во многих местах побережья Аравийского моря, а если двигаться на север - то на берегах Аму-Дарьи. Присутствие здесь индийских купцов подтверждают и найденные печати хараппских торговых людей. В шумерских клинописях упоминается заморская страна Мелух, или Мелухха, сегодняшняя археология отождествляет это название с Хараппой.

Известно, что на севере суда протоиндийцев, пересекая Аравийское море, проходили Османский и Персидский заливы и достигали городов Двуречья. "Перевалочным пунктом" на трассе Индостан - Двуречье был архипелаг Бахрейн. Бахрейн образуют 25 островов и островков, лежащих в Персидском заливе. Архипелаг еще называют "островами ста тысяч могил", ибо здесь с давних пор известны тысячи древних захоронений, могильных курганов, занесенных песком. Это - самое большое на Арабском Востоке кладбище, где похоронены финикияне и греки, арабы и египтяне, персы и вавилоняне. Но не они были древнейшими жителями Бахрейна. В 1953 году начались систематические раскопки большого плоского холма возле столицы Бахрейна, города Манамы. И оказалось, что уже в III тысячелетии до н. э. на островах существовала интересная цивилизация, современная протоиндийской и шумерской.

Хараппанцы не только плавали в Шумер. Они основывали торговые фактории и селились в портовых городах Двуречья. Так, например, при раскопках знаменитого шумерского города Ура археологи обнаружили квартал домов, сделанных из обожженного кирпича и отличных от шумерских построек. "Но они обнаруживают такое поразительное сходство с небольшими и довольно небрежно построенными домами позднего Мохенджо-Даро, что трудно сомневаться, под чьим влиянием они сооружены", - пишет руководитель раскопок Дж. Маршалл. Там же археологи обнаружили статуэтку, изображающую, обезьяну, сидящую на корточках. Подобные фигурки обезьян также найдены при раскопках городов протоиндийцев. Их считают древнейшим прототипом Ханумана, помощника витязя Рамы, воспетого в древнеиндийском эпосе. В руинах одного из городов Шумера обнаружена расписная ваза. По стилю исполнения она шумерская, но сюжет росписи, ее украшающей, - протоиндийский. Она изображает горбатого индийского быка зебу, стоящего перед ритуальными яслями. Этот сюжет - также один из самых распространенных меж тех, что мы находим на печатях с надписями.

Города Хараппской цивилизации были центрами внутренней и внешней торговли, которая велась сухопутным и морским путем. О развитии торговли и направлении торговых связей говорят как археологические материалы, так и письменные свидетельства, содержащиеся в ближневосточных источниках. Во время раскопок в Мохенджо-Даро была найдена игрушечная модель двухколесной повозки. Очевидно, с ее помощью осуществлялись внутренние перевозки. Индские города имели хорошо налаженные контакты с районами Южной Индии, откуда доставлялись драгоценные металлы. За последние годы стали известны связи Хараппской цивилизации с поселениями Южной Туркмении (раскопки в Алтынтепе).

Основной товаропоток был направлен из Индии в Азию, Африку и Европу (об этом свидетельствуют многочисленные находки хараппанских вещей в Евразии и малое количество иностранных предметов в самой Индии). Какой товар везли протоиндийские купцы, например, в Месопотамию? Олово, медь, свинец, золото, раковины, жемчуг и слоновую кость. Все эти дорогие товары, как можно думать, предназначались для двора правителя. Купцы выступали и как посредники. Они продавали медь, добытую в Белуджистане - стране, лежащей к западу от Хараппской цивилизации, золото, серебро и лазурит, купленные в Афганистане. На волах привозили строительную древесину из Гималаев.

В Лотхале археологи открыли крупную верфь, доки для судов, нашли каменные якоря. Изображение судов имеется на некоторых печатях в терракотах из Мохенджо-Даро и Хараппы, а в Лотхале археологам посчастливилось обнаружить терракотовую модель судна с углублением для мачты.

Археологические материалы дают некоторые представления и о религиозных воззрениях населения Хараппской цивилизации. В цитадели, и в жилых кварталах городов были открыты строения, которые ученые справедливо рассматривают как храмовые. С этими храмами, очевидно, были связаны ритуальные бассейны, а также каменные скульптуры, найденные в Мохенджо-Даро и Хараппе. В одной из цитаделей был найден храм Огня, в котором находилось семь алтарей, посвященных семи Владыкам, а в Туркестане – четыре. В Южной Туркмении (Гонур-Депе) был открыт храмовый комплекс, в центре которого стоял дворец, окруженный храмами. Среди них была небольшая церквушка, посвященная Огню, идентичная храму, найденному в Мохенджо-Даро: в центре прямоугольного здания стоял киоск (символически обозначенный четырьмя углами стен); в стенах по периметру имелись ниши, т.н. слепые окна.

Исследователи считают, что в главных центрах цивилизации существовали культовые сооружения, так называемые алтари. Они представляли собой своеобразные углубления в стене или земле, размер которых составляет 75x75см. Они были выложены обожженным кирпичом; там часто обнаруживают золу, древесный уголь, кости животных, спекшуюся терракоту - следы жертвоприношений. Рядом располагались площадки со стоками, предназначенными для омовения. За алтарем сразу находилась стена, люди располагались с западной стороны лицом к востоку, как это имеет место в современной культовой традиции. М. Уилером обнаружен целый храмовый комплекс в Мохенджо-Даро. А экспедиция Дж. Маршалла обнаружила бюст мужчины, который именуют «жрецом». Крупные храмовые комплексы и алтари стали создаваться индоариями только в послеведийскую эпоху, считается, что происходило это под влиянием хараппанцев.

Воздействие хараппской цивилизации отразилось и на индоарийской традиции изображения богов в «человеческом облике», а также на представлениях, связанных с аскетизмом. У индоарийцев аскетические традиции первоначально отсутствовали, их наличие является воздействием Хараппы. К протоиндийской цивилизации относится и такой распространенный позднее культ, как культ богини-матери. Он получил развитие в индуизме в виде поклонения верховным богиням.

Широкое распространение получили и чисто зооморфные персонажи, так называемые тризавры, тетразавры, дузавры. Тризавр имел голову и ноги хищника, рога - тура, заднюю часть - носорога. Дузавр являлся воплощением единорога и тура. Тетразавр изображался с головой тура, хоботом слона, задняя часть заимствована у тигра, хвост имел вид змеи.

Существовал также культ дерева. Имеются изображения божеств в развилке дерева. Головной убор у богини - из листьев дерева. В дравидийских районах Индии распространяется поклонение деревьям во время брачной церемонии и инициации. Поклонение деревьям, растениям находит позднее проявление и в индуизме. Из деревьев изображались только два вида - ашваттха и пиппала, которые уже в ведийской и индуистской традиции выступали как образ мирового древа. В хараппской религии исследователи видят истоки индуизма и характеризуют ее как протоиндуизм.

По мнению ряда исследователей, храмы и некоторые скульптуры были посвящены мужскому божеству, которого ученые сопоставляют с богом Шивой более позднего времени. На одной из найденных печатей изображено трехликое божество, сидящее в особой йогической позе на низкой подставке, к которой как бы примыкают фигурки антилоп. На голове божества своеобразная прическа в виде рогов. С обеих сторон от божества расположены какие-то дикие животные. В свое время Дж. Маршалл, руководивший раскопками, считал, что в целом это изображение бога Шивы в образе Пашупати — покровителя и защитника скота. Показательно, что в ранних индуистских текстах о Шиве говорится как о главе йогов, о боге, носящем прическу в виде рога. Это толкование, поддерживаемое сейчас многими исследователями, указывает на связи индуизма с религиозными представлениями жителей Хараппской цивилизации. В пользу такого вывода говорят и изображения на печатях животных (например, быка, тигра и др.). Также, судя по печатям, в индских городах существовал обычай поклонения огню, воде, деревьям.

О раннеиндийском Шиве (в отличие от позднеиндийского и современного синкретического Шивы) Е.П. Блаватская писала, что "строго говоря, Шива не есть бог Вед (арийской культуры). Когда Веды писались, он числился в ранге Махадэва (дэвы – «боги», маха – «великий» [санскр.]), или Бэла, среди богов аборигенов (дравидов) Индии". Сказанное Блаватской о прото-Шиве подтверждается и находками хараппской культуры. А.М. Дубянский пишет: «Аийанар (тамил. aiyanar, "господин"), в дравидийской мифологии сельский бог, культ которого очень древен и восходит, вероятно, к культу Мохенджо-Даро и Хараппы. Сохранился в некоторых районах южной Индии как божество, связанное с земледелием и плодородием; считается сыном богини-матери. Изображается с трезубцем на голове».

Ученые провели детальное изучение изображений на хараппских печатях, и это позволило выявить определенные космографические и мифологические представления. Показательно, что многие из них имеют прямые аналогии с религиозными воззрениями индуизма. Особый интерес представляют аналогии с некоторыми шумерскими сюжетами, в частности с эпизодом из известной легенды о Гильгамеше. Однако на хараппской печати герой обуздывает тигров, а не львов. При раскопках было обнаружено значительное число женских терракотовых фигурок, что, очевидно, свидетельствует о культе Богини-Матери.

В настоящее время можно довольно определенно говорить о том, что Хараппская цивилизация (её культура, религия, традиции) должна была оказать влияние на развитие ведийских племен. Ее следы и сегодня можно встретить повсюду в современной Индии. Не будет ошибкой даже сказать, что это влияние распространилось далеко за границы Индостана. Вместе с историческим расселением народов древней Индии их культура и мировоззрения проникли и оставили свой след практически во всех уголках Евразии.

Это переселение началось в Малой Азии, где мы находим его следы в цивилизациях Шумера и Халдеи. Затем одна его ветка, о чем было сказано ранее, достигла территории современного Египта; другая протянулась до Средиземноморья: на южном побережье это хетты и аккадийцы, на северном – минойцы, пеласги, чью культуру затем унаследовали греки, и расены (этруски), достижения которых в свою очередь присвоил Древний Рим; еще одна ветка протянулась через Восточную Европу до самых северных широт (трипольская культура); а часть переселенцев, прошедших через Среднюю Азию до Южной Сибири, повернула затем на Восток и добралась до самой Атлантики, превратившись постепенно в кельтов, славян, германцев и другие народы. И везде мы находим следы протоиндийского влияния.

Согласно описанию Юлия Цезаря галльское общество было разделено на три класса, druides, equites и plebs, исполняющих три функции - жрецы, воины и земледельцы. Он сообщает, что друиды учили о переселении душ и что молодые люди стекались к ним для обучения. Этот класс профессионально образованных людей, жрецов и ученых вместе с индийскими брахманами представляет собой общее индоевропейское наследие. И форма, и содержание их учения демонстрируют поразительное сходство. Два момента заслуживают особого упоминания, так как они убедительно доказывают, что ученая традиция галльских друидов была унаследована от древних арийцев.

Метры Ригведы, самые ранние известные формы индоевропейского стиха, основаны на строке с фиксированным числом слогов, первая половина которых была свободна в отношении долготы, а каденция фиксирована в форме ОО-О. Мейе давно продемонстрировал идентичное происхождение греческой метрики, а сравнительно недавно Роман Якобсон проследил его в современном славянском стихосложении. Калверт Уоткинс убедительно показал, что древнеирландская гептасиллабическая строфа также происходит из этой индоевропейской формы, и что другие ирландские метры являются ее вариантами, тем самым подтвердив древность кельтской традиции и общность наследия друидов и брахманов.

Вторым важным моментом является юридическая традиция. Самые ранние отрывки древнеирландских законоведческих трактатов датируются VI-VII вв. Они написаны в стихотворной форме, обычно семисложной строфой, заканчивающейся дактилем (фиксированная каденция), что говорит об устной традиции; их содержание относится к системе обычного права, близкую параллель к которому можно обнаружить в индийских законах Ману.

Доктор Бинчи обратил внимание на некоторые соответствия между ирландскими и индийскими законоведческими книгами. В обеих странах закон состоит из канонических текстов, наделенных священным происхождением, а к его толкованию допускается исключительно привилегированная каста. В обоих случаях мы наблюдаем юридические школы с варьирующими традициями интерпретациями. Отношения между учеником и учителем (ирландские felmac и fithithir; санскритские шишья и гуру) тоже были сходными, с возможным правом наследования. Индийская семейная группа из четырех поколений, потомков общего прародителя, по всей видимости, обладала тем же значением и функциями, что и ирландская.

Характерной чертой как греческой, так и индийской юридической системы является закон о "назначенной дочери". В Индии дочь, на которую возлагалась такая обязанность, называлась «путрика» (сходная с сыном), и параллель с ирландской системой здесь даже ближе, так как этот обычай впоследствии утратил свою силу, и если не было сыновей, то наследницей могла стать и дочь. Еще большее впечатление производят ирландские и индийские законы о браке. В Индии было восемь форм брака: брахма, дева, арша, праджапатья, асура, гандхарва, ракшаса и пешача. В первых четырех случаях дочь выдавалась своим отцом замуж без выкупа со стороны жениха. Пятая форма - брак с выкупом, шестая - свободная связь девушки и любовника, седьмая - насильственное приведение (свойственное воинам), восьмая - соблазнение с похищением, называемая низким и греховным обычаем (Ману III 20-34). В Ирландии сходным образом существовали различные формы брака.

В обеих системах наследование семейной собственности осуществлялось в "идеальных" долях, без действительного разделения собственности между наследниками; и в обеих существовало различие, с важными юридическими последствиями, между унаследованной и приобретенной собственностью. В обеих системах существовали различные формы поручительства, игравшие важную роль в обеспечении выполнения частных обязательств. Особенно интересен обычай поста, соблюдаемого истцом против ответчика; в обеих системах он опознается как юридическое средство, применяемое для того, чтобы вынудить ответчика выполнить требование истца.

В определенных случаях, когда обвиняемый был лицом привилегированного ранга, истец обязан был поститься перед домом обвиняемого перед процедурой описи имущества в обеспечение долга, и это возлагало на обвиняемого строгое обязательство подчиниться решению суда. Истец приходил на закате и постился до восхода солнца. Обвиняемый также был обязан поститься, и если он нарушал свой пост, то должен был выплатить долг в двойном размере. Если он хотел принять пищу, то обязан был сначала предложить ее истцу и поручиться, что заплатит или подчинится решению суда. Если обвиняемый не делал ни того ни другого в течение трех дней, на его имущество мог быть наложен арест, как на имущество простого человека. Этот обычай находит параллели в индийском праве, где такая процедура носит название дхарана.

Вандриес давно показал, что группа слов, ассоциированных с религией и королевской властью, сохранилась, с одной стороны, в индоиранском и, с другой, в италийском и кельтском языках. Их сохранение он приписывает жреческой касте, представленной брахманами в Индии и друидами в Галлии. Теперь мы можем пойти еще дальше и сказать, что друид и брахман были наследниками общей культурной традиции. Один кельтский бог был чаще всего представлен в трехглавом виде. Иногда у него есть спутница. И вновь вспоминаем об индуизме, в котором у бога была спутница-женщина, его шакти, а Брахма, Вишну и Шива составляют троицу - Создатель, Восстановитель и Разрушитель. Также можно вспомнить и культ Богини-Матери, истоки которого также находятся за Гималаями [«История Кельтских королевств», Майлз Диллон и Нора Кершоу Чедвик].

В одной из областей Румынии, в Трансильвании, километрах в двадцати от поселка Тэртерия, находится холм Турдаш. В его недрах погребено древнее поселение земледельцев периода неолита (около 7000 лет назад). Холм раскапывали еще с конца XIX века, но полностью так и не раскопали. Еще тогда внимание археологов привлекли пиктографические (рисуночные) знаки, прочерченные на обломках сосудов. Такие же знаки на черепках нашли и в родственном Турдашу неолитическом поселении Винча в Югославии. Работа ученых близилась к завершению; казалось, Тэртерия открыла все свои тайны… И вдруг под самым нижним слоем холма была обнаружена яма, заполненная золой. На дне - статуэтки древних идолов, браслет из морских раковин и три маленькие глиняные таблички, покрытые пиктографическими знаками. Рядом обнаружили расчлененные и обгоревшие кости взрослого человека.

Тщательные исследования показали: сделаны таблички из местной глины. Знаки наносились только с одной стороны. Техника письма древних тэртерийцев оказалась очень проста: рисунчатые знаки процарапывались острым предметом на сырой глине, затем табличку обжигали. Таблички и знаки на них очень напоминали шумерские. Попадись такие таблички в далеком Двуречье, никто б и не удивился. Но шумерские таблички в Трансильвании! Вспомнили о забытых знаках на черепках посуды из Турдаша-Винча и сравнили их с тэртерийскими: сходство было очевидным. А это говорит о многом. Письменность Тэртерии возникла не на пустом месте, а являлась составной частью распространенной в начале VI - середине V тысячелетия до н.э. пиктографической письменности балканской культуры.

Первые земледельческие поселения появились на Балканах еще в VI тысячелетии до н.э., т.е. 8 тысяч лет тому назад, а через тысячу лет земледелием занимались уже на всей территории Юго-Восточной и Центральной Европы. Первые земледельцы обрабатывали землю каменными орудиями и сеяли овес; строили глинобитные дома. Дома возводились очень просто: ставился каркас из деревянных столбов, к нему прилаживали стены, сплетенные из тонких прутьев, которые затем обмазывали глиной. Обогревались жилища сводчатыми печами. Когда дом ветшал, его сносили, выравнивали место и строили новый. Таким образом, древний поселок рос ввысь. Многочисленные статуэтки, найденные при раскопках, помогают воссоздать и облик древних обитателей Трансильвании.

Также было найдено много предметов, относящихся к религиозным воззрениям людей того периода. Все они свидетельствуют о том, что тогда был широко распространен культ женского божества, олицетворявшего плодородие. Особый интерес представляет большой ритуальный кувшин, относящийся к раннему периоду винчанской культуры. На нем выполнен рисунок, вероятно, внешнего вида святилища, причем изображение это опять-таки очень напоминает святилище древних обитателей Двуречья. В одной шумерской надписи, опубликованной С. Лэнгдоном, рассказывалось о ритуальном убийстве верховного жреца и избрании затем нового правителя. Возможно, нечто аналогичное происходило и в Тэртерии. Тело убитого жреца сожгли на священном костре. Рядом с покойным положили изображения богов - покровителей тэртерийской общины и священные таблички. ["Праславянская письменность (результаты дешифровки)", Г. Гриневич]

А вот путевые заметки Е.П. Блаватской, сделанные ею во время путешествия по Индии:

«На другой день мы поехали к деревушке бардов. Бхаты или бхарты и чаруни или чараны, то есть барды и летописцы, издревле занимаются переноской вещей. Такая «переноска» началась одолжением и постепенно перешла в ремесло. В этой стране, заселённой вечно враждующими племенами, разбойничьими шайками бхиллей и меров, во дни былые невозможно было пересылать ни денег, ни вещей большой дорогой. Барды были единственным классом, который уважали и проклятий коего страшились разбойники. Взявшись доставить сумму денег или ценную вещь, бхарт ручался своею жизнью за доставку; если разбойники, невзирая на его сан, отнимали у него доверенное, он в ту же минуту вонзал себе нож в сердце и, обрызгав кровью грабителей, умирал с проклятием на их головы. Это проклятие всегда исполнялось, говорят раджпуты. Прошли века, и теперь бхарта, везущего миллионы, не тронут разбойники, будь их сотня против одного. Бхарты служат посыльными по всему Раджастхану, и их сан делает их священными в глазах самого свирепого разбойника. Даже полудикий коли и сахрай страшатся проклятий этого странного существа, которое ведёт караваны с полной безопасностью чрез самые безлюдные пустыни и непроходимые леса этой местности. Путник, желающий достигнуть беспрепятственно портов Джалора или Радханпура, ведущего в Сурат или Мускат-Мандави, присоединяется к каравану, во главе которого едет бхарт: он в полной безопасности…

В белом, длинном и широком одеянии, старик походил на Оссиана, сошедшего с холста картины. Сидя с ситаром в руках на полу, он пел нам легенды о древней удали сынов его страны, о падении Читтура, о героях коганах (племя такура) и о блаженстве смерти за долг чести, за данное слово, за родину… Его два сына, рослые, красивые раджпуты, пели в свою очередь, и их легенды были все основаны на подвигах Кришны, Бальрамы, Арджуны и племён Гарикула. А их жёны и старуха-мать прислуживали нам, кормили нас и не знали, что и делать для «саабов», отправляющихся к «великому такуру».

Костюм женщин у бхартов чрезвычайно живописен: тёмные шерстяные юбки и сверху белые как снег сари, а в чёрных, как смоль, волосах цветы, кораллы и золотые украшения. Здесь женщины скорее напоминают красивых неаполитанок прежнего времени, чем индусок. В этом благословенном уголке Индии нет ни каст, ни фанатизма бомбейских браминов. Бхарты и чараны составляют, так сказать, государство в государстве. Они не зависят ни от кого, и правительство умно воздерживается от вмешательства в их дела: весь Раджастхан поднялся бы как один человек в защиту своих священных бхартов. Они – последнее звено, соединяющее их горькое настоящее с величием их незабвенного и незабываемого прошлого.

Эти неизвестные в Европе, да и мало кому известные в Индии певцы хранят, быть может (для нас это несомненно), первые страницы истории всего человечества, а не одной только Арьяварты. Героические песни Индии – это всё, что у них осталось от прошлого. Но эти песни дают право бхартам требовать, чтобы на них взирали как на первобытных историков всего человечества. Они жили задолго до тех времён, когда греческие басни впервые обратили на себя внимание поэтов и даже Геродота, отца истории, тысячелетия тому назад; бхарты воспевали настоящие события и живых людей, а не мифы. Каллиопу боготворили в Индии со времён Вьясы... Уцелели ещё тысячами свитки одних исторических генеалогий и летописей в стихах; и их поэтические преувеличения не помешали б историку извлечь из них события и факты, изложение коих на одном из европейских языков перевернуло бы, весьма вероятно, заключения не только Маколеев и Гротов, но даже и наших русских историков.

Нам говорили «посвящённые» барды (между ними есть и такие), что огромная коллекция их летописей, начальные свитки коих написаны с устных преданий, пополняет все пробелы и даже исправляет все ошибки всемирной истории; что в них найдутся все доказательства тому, что племена одного Раджастхана заселили в доисторические периоды берега северных морей, Балтики, Чёрного, Каспийского и других; что все германские и особенно славянские народности в Европе суть потомки ушедших из Раджастхана племён (в древности Раэттана). И действительно, если финны и мадьяры Венгрии должны искать начало своего рода и племени в Средней Азии и Тибете, шведы – в Кашгаре, а немцы (только Макса Мюллера, впрочем) на Оксусе, так почему бы и нам не поискать родоначальников варяго-руссов в лесах и «великой пустыне» Джайсалмера? Кто знает, быть может, славянские праотцы «братушек» – древнейших (то есть придунайских славян, а не пришедшей с Алтая чуди) болгар и сербов, чехов и нас, русских, – и в самом деле спят под семью этажами доисторических городов Саураштры, Амбера и Удайпура? Аларих и Чингиз-хан отнюдь не сами изобрели странный способ своего похоронного церемониала. Когда величественный курган над телами этих двух героев был возведён, говорит Гиббон, огромное вокруг него пространство было засажено лесом, «дабы помешать навеки ноге человека ступать по священному праху».

Так хоронили в древние времена и героев Раджастхана, и этот способ описан в песнях барда Чанда. Там, где теперь «долина смерти», пустыня Индии, ведущая к долине Инда, были прежде непроходимые леса. Тысячелетия превратили их в прах, а местность, где находятся ещё такие курганы – в пустыню. В степях России таких «курганов» много; и то, что у нас зовётся «бабой», называется в Индии тоже «баба», только слово это означает «отец», и я видела несколько таких каменных баб в Меваре.

Далее, другое кладбище простых воинов, и опять памятники «бабы», сооружённые над могилами тоже павших в битвах раджпутов. Пепел сожжённых тел привозился на родину, и над «вождями» ставилась не «баба», а более доконченный монумент. На некоторых памятниках был вылеплен рельефом сам всадник в полном вооружении, со щитом, мечом и пикой; а подле него его жена – верный признак, что она сожгла себя на могиле супруга, т.е. совершила сати» ["Из пещер и дебрей Индостана"].

К сожалению, до сих пор остается непрочитанной письменность этой цивилизации, но сам факт ее существования свидетельствует о высоком уровне развития культуры. К настоящему времени обнаружено более 1000 печатей с надписями; кроме того, надписи найдены на керамике, металлических предметах. Исследователи считают, что печати могли быть товарными расписками либо амулетами – многие из них имеют небольшие отверстия. Можно предположить, что надписи наносились не только на печати, но и на другие, более ходовые материалы для письма, например на пальмовые листья. Последние легко разрушались и поэтому не сохранились. Особый интерес представляет находка глиняной чернильницы.

Общее число знаков на печатях доходит почти до 400. Они являлись, как установили ученые, фонетическими знаками, а некоторые были идеограммами. Надписи относительно невелики по размерам. Специальные черточки служили для изображения цифр. В Калибантане был найден обломок керамики с частью надписи, где было явно видно направление письма — справа налево.

В течение многих десятилетий ученые стараются разгадать тайны этой письменности. Высказывались различные теории. Известный ученый В. Грозный связывал хараппскую письменность с хеттским иероглифическим письмом, но эта попытка дешифровки не увенчалась успехом. Прочтение надписей зависит, прежде всего, от определения языка, на котором говорили и писали жители цивилизации на Инде. Многие известные исследователи (например, Т. Барроу, М. Эмено) относят его к группе дравидийских языков, что подтверждается целым рядом лингвистических данных, говорящих о влиянии дравидийских языков на ведийский санскрит.

К сходному выводу пришли ученые, исследовавшие хараппские «тексты» с помощью вычислительных машин (независимо друг от друга эту работу проводили советские и финские ученые). По их мнению, протоиндийский язык хараппских «текстов» может быть отнесен к дравидийской группе, имея, конечно, в виду не современные языки Индии, а прадравидийский, реконструкция которого успешно осуществляется дравидологами. Проблема расшифровки хараппской письменности была бы разрешена, если бы удалось найти билингву — двуязычную надпись. Исходя из данных археологических раскопок, которые говорят о тесных контактах городов хараппской культуры с Двуречьем, можно надеяться, что такая надпись когда-то будет обнаружена.

Ученые, изучающие историю Древней Индии, оказываются в худшем положении, чем их коллеги, занятые прошлым Египта и Месопотамии. Хараппские письмена чрезвычайно скупы и, мало сказать, немногословны, рисуночные знаки, то есть иероглифы, в надписях употребляются буквально единицами – 5-6 иероглифов на текст. Недавно найден самый длинный текст, в нем 26 знаков. Между тем надписи на бытовых гончарных предметах встречаются довольно часто, и это наводит на мысль, что грамотность не была уделом только избранных. Главное, однако, состоит в том, что у дешифровщиков все еще впереди: не известен язык, не известна пока и система письма.

Тем большее значение на современном этапе работы приобретает изучение найденных предметов материальной культуры. Например, в руки археологов попала изящная фигурка танцующей женщины. Это дало основание одному из историков предположить, что в городе любили музыку и танцы. Обычно такого рода действа связывают с отправлением религиозных обрядов. Но какова роль "Большого бассейна", открытого в Мохенджо-Даро? Служил ли он купальней для жителей или был местом для религиозных обрядов? Не удалось ответить и на такой важный вопрос: поклонялись горожане одним богам, или у каждой группы был свой особый бог? Впереди - новые раскопки.

Исследователи проследили внутреннее развитие хараппской культуры и определили, что существовало несколько периодов в жизни городов. После расцвета во многих центрах наступил период заката, упадка культуры. Особенно наглядно это видно на примерах Мохенджо-Даро, Хараппы, Калибангана и др. В так называемый поздний период строительство в Мохенджо-Даро проводилось без строгого плана, к этому времени некоторые крупные общественные здания уже разрушились, а вместо них появились небольшие строения, нарушилось водоснабжение. Пришли в упадок многие здания и в Хараппе. Затихает некогда бурная торговля. Меняется техника изготовления керамики, тускнеет орнамент, снижается качество росписи.

Тогда были заброшены многие постройки, вдоль дорог громоздились наспех сделанные прилавки, на развалинах общественных зданий выросли новые небольшие дома, лишённые многих благ умирающей цивилизации. Другие помещения перестраивались. Использовали старый кирпич, выбранный из разрушенных домов. Нового кирпича не производили. В городах уже не наблюдалось чёткого деления на жилые и ремесленные кварталы. На главных улицах стояли гончарные печи, что не допускалось в прежние времена образцового порядка. Уменьшилось число ввозимых вещей, а значит, ослабели внешние связи, и пришла в упадок торговля. Сократилось ремесленное производство, керамика стала более грубой, без искусной росписи, уменьшилось число печатей, реже применялся металл.

Среди ученых ведутся большие споры о причине упадка хараппских центров. В течение долгого времени наиболее популярной была точка зрения, согласно которой непосредственной причиной падения и заката всей цивилизации было вторжение арийских племен. Однако новые исследования показали, что ряд городов пришел в упадок еще до появления каких-либо иноземцев в результате внутренних причин. Ученые связывали это с засолением почв, наводнениями, наступлением Раджпутанской пустыни, изменением русла реки Инд и т.д. Другие исследователи утверждают, что главной причиной разрушения Мохенджо-Даро были наводнения. Город несколько раз заливало водой, и, в конце концов, население вынуждено было его покинуть, уйти в другие области. Возможно, что и ряд других городов пострадал из-за наводнений. Недавно появилась еще одна точка зрения о причине заката города: изменение русла Инда повлекло за собой сильнейшую засуху, что истощило его. Земледельцы были уже не в силах кормить города, и жители их покинули. Огромный социально-хозяйственный комплекс рассыпался на мелкие группы. Были утрачены письменность и другие достижения культуры.

Индия – это древняя страна, которая прошла все периоды жизни этноса: детство, юность, зрелость и старость. Сейчас Кали Юга («темная эпоха», закат) верховно властвует в Индии. Любопытно отметить, каким пророком, почти во всем, оказался писавший “Вишну Пурану”, когда он предсказывал некоторые темные влияния и преступления этого времени. Ибо, сказав, что “варвары” будут властвовать на берегах Инда, Чандрабхаги и Кашмира, он добавляет:

«Будут современные монархи, царствующие на Земле, царями грубого духа, нрава жестокого и преданные лжи и злу. Они будут умерщвлять женщин и детей, и коров, они будут захватывать имущества своих подданных (или, по другому переводу, будут захватывать чужих жен); власть их будет ограничена... жизнь их будет кратка, желания ненасытны... Люди разных стран, смешиваясь с ними, последуют их примеру; и варвары будут мощны (в Индии), покровительствуемые принцами, тогда как чистые племена будут заброшены, народ будет погибать. Богатство и благочестие будут уменьшаться день за днем, пока весь мир не будет развращен... Лишь имущество будет давать положение: богатство будет единственным источником почитания и преданности; сладострастие – единственною связью между полами; ложь будет единственным средством успеха в тяжбе; женщины будут лишь предметом полового наслаждения... Внешний облик будет единственным отличием разных ступеней жизни; нечестность будет общим средством существования; слабость – причиною зависимости; угроза и самомнение заменят знание; богач будет считаться чистым; обоюдное согласие заменит брак; тонкие одежды будут достоинством... сильнейший будет властвовать... народ, не будучи в состоянии выносить тяжести налогов (кхара-бхара), будет спасаться в долинах... Так в Кали Юге разложение будет неукоснительно протекать, пока человеческая раса не приблизится к своему уничтожению – (Пралайя). Когда конец Кали Юги будет совсем близок, часть божественного Существа, который существует в силу своей собственной духовной природы (Калки Аватара), сойдет на Землю... одаренный восемью сверх-человеческими способностями... Он восстановит справедливость на Земле, и умы тех, кто будут жить в конце Кали Юги, пробудятся и будут так же прозрачны, как хрусталь. Люди, которые будут так преображены... явятся семенами человеческих существ и дадут рождение Расе, которая будет следовать законам Крита Века (или Века Чистоты). Как сказано: “Когда Солнце и Луна, и (лунный астеризм) Тишия, и планета Юпитер будут в одном доме, Крита (или Сатья) Век вернется”».

«Две личности Девапи и Мару (Мору) из рода Икшваку, продолжают жить на протяжении Четырех Веков, обитая в Калапа (Шамбала). Они вернутся сюда в начале Века Крита. Мару (Мориа) сын Шигра силою Йоги продолжает жить... Он восстановит расу кшатриев, Солнечной династии».

В общем, упадок произошел не одномоментно. Вместо опустевших городов на севере и на юге в это время появились новые поселения, люди двинулись и на восток, в долину Ганга. Примерно в XIX — XVIII вв. до н.э. Хараппкая цивилизация в результате мировоззренческого духовного кризиса переживает период заката. Не исключено, что крупные сдвиги в хараппском обществе были связаны с определенной варваризацией культуры, наступившей в связи с резким расширением ее границ и включением отсталых по уровню развития областей. Этот вопрос требует дальнейшего изучения, но и сейчас ясно, что именно внутренние явления послужили главной причиной заката.

Показательно, что упадок прослеживается и в провинциальных областях. В Лотхале первые признаки упадка появляются уже в XIX в., а в XVIII — XVII вв. нарушаются связи этого крупного порта с главными центрами на Инде, переживавшими в это время внутренний кризис. После так называемого хараппского периода на Катхиаварском полуострове наступает новый, послехараппский период, в течение которого некоторым образом видоизменяется местная культура, причем не наблюдается какого-либо перерыва в развитии. Судя по раскопкам, упадок культуры здесь никак не был связан с пришельцами в отличие от долины Инда, где последний период в жизни некоторых городов действительно совпал с проникновением в эти районы чужеземных племен. Показательно, что в Хараппе в поздний период население активно строило систему городских укреплений для защиты от вторжения. О столкновении жителей с пришлыми племенами свидетельствуют следы пожарищ на этих городищах и находки человеческих костяков прямо на улицах — возможно, убитые в схватке с противником, а возможно просто бездомные, проживавшие среди руин увядающих селений, т.к. многие из этих останков оказались разновременными.

В древних индийских эпосах «Рамаяна» и «Махабхарата» есть отзвуки и другой войны – ариев с атлантами. Рама-ариец сражался с потомками атлантов с острова Ланка, и его союзниками были воинственные племена дравидов, среди которых было сильно развито почитание обезьян. Потому в народном творчестве это знание переплелось с фантазией, и Хануман, предводитель дравидов, получил обезьянье обличие. Он является коллективным представлением дравидийских племен, внешне отличавшихся от ариев.

Баддаги, сожительствующие с тоддами на Голубых горах, поклоняющиеся и служащие им как богам, как и первые тоже изъявляют претензию на свою древность: «Наши отцы служили им еще при царе Раме», - говорят они, - «поэтому служим и мы». Баддаги рассказывают, что когда бог Рама шел на Ланку, то кроме великой армии обезьян, многие народы южной и центральной Индии добивались сделаться союзниками великого "аватара". Между прочими были и канарцы, праотцы баддаг, от которых они ведут свой род. Действительно, баддаги разделяют свое племя на восемнадцать каст, между коими есть очень высокорожденные брамины, как например, - "водеи", ветвь ныне царствующей в Майсуре фамилии. Англичане вполне убедились в основательности этой претензии. В древних хрониках майсурского дома хранятся документы, которые доказывают: во-первых, что водеи одного с баддагами племени, то есть уроженцы Карнатика, а во-вторых, что аборигены этой страны принимали участие в великой священной войне царя Аудьи, Рамы, против ракшасов, великанов-демонов острова Ланки.

«Доступные миру священные писания индусов открывают нам множество проблесков знаний о восточных атлантах. В первый период арийского расселения в Индии пришельцы постоянно входили в военные стычки с атлантами, которые тогда владели этой страной. В значительно более позднюю эпоху, достаточно полный рассказ о которой можно найти в Рамаяне, атланты были уже достаточно редко рассеяны по стране. Их нападения на поселения арьев были редкими и немногочисленными, и лишь в менее населённых областях арийским героям приходилось бороться с атлантскими племенами, почти всегда с непременным успехом. Но на многие острова Индийского Океана простиралась могущественная атлантская империя, и её царь Равана, несмотря на окружающие его многочисленные символические легенды, был исторической личностью, и многие арийские вожди с континента были вынуждены платить ему дань» (Чаттерджи, Л. Халловэй «Человек: фрагменты забытой истории»).

Теперь лишь горсточка Избранных Наставников, которые при крахе Атлантиды удалились на Священный Остров – «откуда придет последний Спаситель», – удерживала одну половину человечества от истребления ею другой половины, ибо человечество разделилось. Две трети его стали управляться Династиями низших, материальных Духов Земли (темными колдунами Левой руки), которые завладели легкодоступными телами; одна треть осталась верной и соединилась с нарождающейся Пятой Расой. И когда Полюсы сдвинулись в четвертый раз, это не затронуло тех, которые были охранены и которые отделились от Четвертой Расы. Подобно Лемурийцам – одни лишь несчастные Атланты погибли и «больше их не видели»!

Эти повествования архаических текстов объясняют внезапную гибель некоторых Хараппских городов, которая ставит наших ученых в тупик, хотя и не всех. Весьма необычную версию высказали англичанин Д. Девенпорт и итальянец Э. Винченти. Они утверждают, что Мохенджо-Даро пережил судьбу Хиросимы. В пользу своей гипотезы авторы приводят следующие аргументы. Среди руин попадаются разбросанные куски спёкшейся глины и зеленого стекла (целые пласты!). По всей вероятности, песок и глина под воздействием высокой температуры вначале расплавились, а затем мгновенно затвердели. Такие же пласты зеленого стекла появляются в пустыне штата Невада (США) всякий раз после ядерного взрыва. Анализ образцов, проведенный в Римском университете и в лаборатории Национального совета исследований Италии, показал: оплавление произошло при температуре 1400-1500 градусов. Такая температура в те времена могла быть получена в горне металлургической мастерской, но никак не на обширной открытой территории.

Если внимательно осмотреть разрушенные здания, создается впечатление, что очерчена четкая область - эпицентр, в котором все строения сметены каким-то шквалом. От центра к периферии разрушения постепенно уменьшаются. Наиболее сохранились окраинные строения. Словом, картина напоминает последствия атомных взрывов в Хиросиме и Нагасаки.

Мыслимо ли предположить, что таинственные завоеватели долины реки Инд владели атомной энергией? Такое предположение кажется невероятным и категорически противоречит представлениям современной исторической науки. Впрочем, в индийском эпосе "Махабхарата" говорится о некоем "взрыве", который вызвал "слепящий свет, огонь без дыма", при этом "вода начала кипеть, а рыбы обуглились". Что это - просто метафора? Д. Девенпорт считает, что в ее основе есть какие-то реальные события.

Подобные следы древних атланто-арийских войн находят по всему миру (Боливия, Египет, Азия) и наши ученые экспедиции (А. Скляров). Во время исследований были обнаружены и задокументированы пласты оплавленного кварца; как после взрыва разбросанные мегалитические многотонные блоки; изображения. А недавно в индийском штате Гуджарат были обнаружены «рисунки» на поверхности земли, аналогичные рисункам в Наска. Согласно Махабхарате, именно здесь, летали вимана атлантов. Таким образом, не очень-то и невероятно, что в древности уровень технического развития мог быть даже выше современного. Тем более, если иметь ввиду, что в Индии централизованная канализация была уже 5000 лет назад, а в Версале или Париже цивилизованной Европы ее не было вообще, или появилась она в XX в.!

Судя по раскопкам, проникавшие в долину Инда племена, принадлежали к разным этническим группам. Среди них были племена, обитавшие в Белуджистане, а также племена, имевшие близкое сходство с племенами Ирана. Некоторые группы племен не отличались от хараппанцев в этническом отношении и проживали в непосредственной близости от их центров. Количественно пришлые племена были невелики. Иногда их следы прослеживаются лишь на одном хараппском поселении. Не исключено, что ряд этих племен принадлежал к группе индоарийских, но в целом традиционный вывод о непосредственной связи упадка Хараппской цивилизации с приходом ариев должен быть в настоящее время кардинально пересмотрен, что, однако, совершенно не отрицает самого факта прихода этих племен в Индию.

Во II тыс. до н.э. цивилизация в долине Инда оказалась на пути вторжения ариев, которые заняли Пенджаб (Пятиречье). Память об этом нашествии сохранилась в гимнах Ригведы, самом раннем индийском литературном памятнике. Из них можно узнать и о том, как арии осаждали местные укрепления, по-видимому, города Хараппской цивилизации, что могло довершить падение крупных городов, хотя само проникновение не является решающим фактором, приведшим к упадку. Материальный уровень развития пришельцев был существенно ниже хараппского (у них не было городов, настоящие города у них начали появляться лишь через сотни лет после завоевания страны) за двумя существенными исключениями. Во-первых, индоарии, как и прочие индоевропейцы использовали боевые колесницы. Вторым техническим преимуществом являлось обладание бронзовым оружием (в частности, знаменитыми боевыми топорами). За исключением военного аспекта, материальная культура индоариев была неразвита относительно аборигенов.

Индоарии, одна из ветвей народов индоевропейской языковой семьи, пришли на полуостров с Северо-востока. Так же как сравнительно светлокожие брамины во время своего нашествия на Индию с ее темнокожими дравидами пришли с Севера, также и Арийская, Пятая Раса должна была утверждать свое происхождение из северных областей. Оккультная Наука доказывает, что все основные группы Коренных Рас связаны с Полярной Звездой. Арийская Раса зародилась и развилась на далеком Севере, хотя после погружения материка Атлантиды, племена ее переселились дальше на Юг, в Азию.

Таким образом, почти все Боги Египта, Греции и Финикии, так же как и боги других Пантеонов, были северного происхождения и народились в Лемурии к концу Третьей Расы, после того, как ее полная эволюция закончилась. «Одноглазые Циклопы», великаны, которых легенда описывает, как сыновей Целуса и Терры – трое числом по Гезиоду – были последними тремя субрасами лемурийцев, причем выражение «одноглазый» относится к «оку мудрости». Его приключения среди последних – дикой гигантской расы, антитезы культурной цивилизации, в Одиссее – есть аллегорический рекорд постепенного перехода от цивилизации Циклопической, из камня и колоссальных строений, к более чувственной и физической культуре атлантов, которая, в конце концов, привела Третью Расу к утрате ею всепроникающего духовного глаза.

Ссора Латоны с Ниобеей – Атлантической Расою – матерью семи сыновей и семи дочерей, олицетворяющих семь субрас Четвертой Расы и их семь ответвлений, есть аллегорическая история двух Материков. Уничтожение детей Ниобеи детьми Латоны – Аполлоном и Дианою, Божествами света, мудрости и чистоты, или же Солнцем и Луною астрономически, влияние которых производит изменения в положении Земной оси, потопы и другие космические катаклизмы – таким образом, весьма ясно.

Все древние писания – проза и поэзия – полны воспоминаний о Лемуро-Атлантах, первых физических расах, Третьей и Четвертой. Предание утверждает, что «Сыны Бога» или великие Посвященные Священного Острова воспользовались Наводнением, чтобы очистить Землю от всех колдунов среди атлантов. «Ты, о Заратустра, заставил всех демонов [колдунов], которые раньше блуждали по миру в человеческих формах, скрыться под землею [помог им погрузиться под воду]».

Лемурийцы, также и ранние атланты, подразделялись на два определенных класса, группы – «Сыны Ночи» или Тьмы и «Сыны Солнца» или Света. Древние книги повествуют об ужасающих битвах между этими двумя группами, когда первые, покинув свою страну Мрака, откуда солнце уходило на долгие месяцы, спустились из своих негостеприимных областей и «пытались отвоевать Владыку Света» от их более облагодетельствованных судьбою братьев, живших в экваториальных странах.

Нам могут сказать, что древние ничего не знали о долгой ночи, длительностью в шесть месяцев в полярных странах. Но несколько писателей показали, что они представляли страну или остров гораздо больший, нежели малые точки Земли, ставшие Грецией. Сокровенные Книги говорят о том, что климат изменился в этих областях не раз, с тех пор, как первый человек обитал в этих, ныне почти недоступных, широтах, в этом темном Гадесе греков и холодном Царстве Теней, где скандинавская Хел, Богиня-Царица страны мертвых, «царствует в глубинах Хельхейма и Нифльхейма». Древние, вообще, знали о мироустройстве и, в частности о географии, гораздо больше, чем это принято считать.

"Чрезвычайно интересно в отношении названия Патал, буквально означающего «преисподняя», одно открытие, сделанное санскритским учёным (свами Дайанандом Сарасвати, о котором мы говорили во втором письме), особенно если оно подтвердится филологами, как это обещано фактами. Дайананд доказывает, что древние арийцы знали и даже посещали Америку, которая и называется в древних рукописях Паталом – преисподней страной, из имени которой позднее народная фантазия создала ад вроде греческого. Он подтверждает своё открытие изобильными цитатами из старейших писаний, особенно из легенд о Кришне и его любимом ученике Аржуне. По преданию, сам Аржуна ввёл это поклонение змеям в Патале. Стечение обстоятельств и тождественность имён до того поразительны, особенно, когда мы находим их в двух совершенно противоположных странах света, что, право, стоило бы нашим учёным обратить на это внимание.

Имя жены Аржуны Иллупль чисто древне-мексиканское и если мы отбросим в сторону гипотезу свами, то станет совершенно невозможным объяснить себе присутствие подобного названия в санскритских рукописях задолго до христианских времён. Изо всех древних языков и диалектов только между языками аборигенов Америки постоянно встречаются подобные комбинации согласных букв как тль, иль и т. д. Дайананд указывает, между прочим, на Сибирь и Берингов пролив, как на путь, пройденный Аржуной 5000 лет тому назад и приводивший его в Америку." (Е.П. Блаватская, "Из пещер и дебрей Индостана").

После гибели Хараппской цивилизации понадобилось почти тысячелетие, чтобы в долине Ганга возникла новая с эффективным земледелием, развитой металлургией, с новым языком, литературой и религией. Это тысячелетие называют Темными веками. И если о Хараппской цивилизации можно составить представление на основании богатого археологического материала, то о Темных веках можно судить только по литературным памятникам. Это древнейшие индийские сочинения, которые включают в себя сборники религиозных гимнов, толкований священных текстов, описаний ритуалов, жертвенных и магических формул, объединенных одним наименованием Веда (знание).

Новые полукочевые племена, которые называли себя ариями, появились в долине Инда примерно около 1800 г. до н.э. Они говорили на языке, принадлежащем к индоевропейской языковой семье. Их предшественники жили в степях Евразии между современными Южной Россией и Западной Турцией. Какая-то часть этой группы племен постепенно мигрировала в южно-восточном направлении и, пройдя через Иранское нагорье, достигла восточных пределов долины Инда. Когда арии, двигаясь по горным тропам, проникли на полуостров Индостан, первыми, кого они встретили на своем пути, были хараппцы, обитавшие там. И хотя просачивание арийских племен в Индостан было медленным и постепенным, несомненно, их взаимоотношения с хараппанцами оставались довольно конфликтными. Однако вряд ли арии покорили их. Скорее произошло поглощение пришельцев, но они сумели передать коренному населению Индии свой язык.

В результате миграций и взаимных контактов произошло заселение и хозяйственное освоение долины Ганга. Здесь и раньше существовали редкие поселения охотников и земледельцев, но с середины II по середину I тыс. до н.э. области Гангской долины буквально преобразились. Начала развиваться металлургия железа, что позволило быстрее осваивать новые территории и превращать лесные районы в пригодные для земледелия и скотоводства.

Основной отраслью хозяйства населения Ведийской цивилизации было земледелие. Кочевые скотоводческие племена арийцев, постепенно заселяя долину Ганга, расширяли площадь пахотных земель. Районы труднопроходимых джунглей быстро превращались в пригодные для земледелия и скотоводства. Землю, очищенную от растительности, вспахивали тяжелым плугом, в который обычно впрягали быков. Применялось и искусственное орошение. Выращивали много злаков, в том числе ячмень пшеницу, бобовые. Наряду с земледелием, важное значение сохраняло и скотоводство, особенно разведение коров, а также лошадей, которых ценили, как основу своего военного превосходства.

Первоначально племена Ведийской цивилизации не имели таких крупных городов, как у хараппанцев. Но постепенно их небольшие поселения вырастали и становились административными и ремесленными центрами. Начал формироваться слой профессионального купечества и ростовщиков. Роль денег играли коровы, а также наиболее употребительные золотые шейные украшения – нишка.

Одновременно шли процессы общественного расслоения и появления рабов и рабовладельцев. Первыми рабами (даса, дасья) были военнопленные и мирное население побежденных племен. На раннем этапе рабство носило патриархальный характер. Рабы работали вместе с членами семьи под бдительным надзором главы семейства. Их использовали на самых тяжелых работах. Рабы рассматривались, как часть имущества, и количество рабов свидетельствовало о богатстве их владельца.

Уникальная особенность Ведийской цивилизации состоит в оформлении социального расслоения свободных в виде деления общества на варны (цвета), сословия, имевшие кастовый характер. Сословные различия были почти во всех странах древности, но лишь в Индии, благодаря прочности общины и пережиткам родового строя, они приняли законченный характер. Варновая система возникла в строгом соответствии с разделением по видам трудовой деятельности. Она делила все общество на четыре сословия. Брахманы – представители жреческих родов; считалось, что они достигали высшей степени совершенства и представляли людей перед богами. Пройдя длительное обучение под присмотром учителя (гуру), брахманы становились хранителями древней учености, знатоками священных текстов. Белый цвет этой варны символизировал чистоту и незапятнанность. Убийство брахмана было самым большим грехом. Сословие кшатриев составляла военная знать, которая располагала реальной властью, занималась военным делом и управлением. К этой варне принадлежали и цари (раджи). Кшатрии с детства обучались владению оружием, решительности и энергичности. Символический цвет этой варны красный, цвет огня и войны. Варна вайшью была представлена рядовыми свободными общинниками, которые занимались земледелием, скотоводством, ремеслом и торговлей. Они считались воплощением желтого цвета, цвета земли.

Эти три высшие варны противопоставлялись четвертой – шудрам, которые считались неравноправными членами общества и коим было предписано находиться в услужении первых трех варн. Шудры считались потомками покоренного населения, а не ариев, и имели свой символический цвет черный. Каждая варна была замкнутым сословием, принадлежность к которому определялась рождением. Переход из одной варны в другую запрещался. Браки между людьми из разных варн считались незаконными. Первые три варны были привилегированными, что подчеркивалось специальным обрядом посвящения, при котором как бы происходило второе рождение человека (отсюда и название дважды рожденные). Обряд проводился для детей брахманов в возрасте 8 лет, кшатриев 11 лет, вайшью - 12 лет. Предполагалось, что жизнь дважды рожденных делится на четыре периода: обучение, сознательная семейная жизнь, лесное отшельничество и жизнь бродячего аскета.

Деление на варны сыграло отрицательную роль в прогрессе знаний. Так, большие достижения брахманов в философии, математике и астрономии долгое время оставались тайными знаниями. И лишь намного позже, благодаря Гаутаме Будде, многое из тайной науки было открыто остальным. Фактически, кастовая система арийской Индии развила форму идеального фашизма, где каждый индивид находился в заранее определенных рождением рамках и был обречен на ограниченное существование без возможности развития и избавления. Все попытки нарушения данной системы жестко пресекались с самого младенчества путем соответствующего воспитания, и, что очень важно, добровольно поддерживались населением. Будда, Христос и другие Учителя решительно противостояли такому положению дел, чем вызывали гонения со стороны браминов и правящих элит.

К середине I тысячелетия до н.э. в долине Ганга завершилось превращение органов племенного самоуправления в государственные. Такие институты родового строя, как племенное собрание, народный суд и совет старейшин потеряли свою решающую роль или исчезли вовсе. Постепенно оформилась царская власть, которая передавалась от отца к сыну и становилась священной, ибо считалось, что цари (раджи) обладают оком знания и что они являются воплощением божества. Раджа считался главным защитником дхармы - правил добродетельной жизни. Личность царя была неприкосновенной, а его гнев сравнивался с огнем. В управлении государством раджа опирался на жрецов и воинов. В государствах Ведийской эпохи уже выделялись должности придворного жреца, который был одной из главных фигур при радже, военачальника, казначея, сборщика налогов.

Медленное образование государственности еще одна отличительная черта цивилизации тех времен. Несколько десятков небольших государств то возникали, то распадались, меняя свое название и территорию. На исходе Ведийской эпохи, около 600 г. до н.э., в долине Ганга существовало 16 основных государств со столицами, конкурирующими между собой как торгово-экономическими, так и военными методами. Со временем в Северной Индии набрали силу и стали выделяться два государства Магадха и Кошала.

Если цивилизация долины Инда дала полуострову название Индия, то цивилизация долины Ганга дала ему религию ведизм. Ведизм не являлся общеиндийской религией, а относился к верованиям древних арийских племен. Отличительная особенность ведизма – поклонение многим богам. Среди них выделяли трех главных: Индра - бог грозы и грома, глава индийского пантеона богов; Агни - бог огня, хранитель домашнего очага; Сурья - бог Солнца.

Человек Ведийской цивилизации верил, что жизнь идет в соответствии с предписаниями богов, дэвов, которые относятся к человеку доброжелательно. Но он так же верил, что есть и демонические божества асуры, которые приносят одни только болезни и несчастья. Считалось, что боги живут жертвоприношениями, а потому верующие должны постоянно их одаривать. Храмов, алтарей и священных изображений богов не существовало. Главное в культовой практике принесение в жертву животных, которые проводились в сумерках при свете костров на специально подготовленных местах. Церемония могла длиться несколько дней. В угоду богам закалывались животные, в костер бросали хлебные зерна, лили молоко, топленое масло и сок одного из горных растений. За отправлением культа следили жрецы, прошедшие специальную подготовку.

Человеку Ведийской цивилизации были присущи размышления над загадками мироздания, причинами возникновения мира и тайнами Вселенной. Возникло представление о трансмиграции душ, скорее всего заимствованное у хараппанцев. Согласно ему, в основе Вселенной лежит первопричина - всеобщая Душа, Абсолют, который во всем обитает и всем руководит. Из него эманируют живые души, которые после смерти переходят в другое рождающееся тело, и так до тех пор, пока не освободятся от своих грехов. Это освобождение происходит за счет эволюционного развития и постепенного перехода от тьмы невежества к свету Знания. С этим представлением о переселении душ связано и учение о карме (cм. статью). Согласно этому учению, в жизни все действия и поступки человека не проходят бесследно. Карма это не только рок и судьба человека, но сумма его добрых и дурных дел. Только совершая хорошие поступки можно попасть в рай. Карма стала основой морально-этического учения во всех индийских религиях. Закон кармы был положен в основу круговорота жизни всех живых существ, связанных общей цепью перерождений.

Мышление человека Ведийской цивилизации в целом оставалось религиозным, хотя параллельно развивалось и научное познание. Раньше греков здесь сформулировали так называемую теорему Пифагора, развивались медицина и лингвистика, создавалась богатая литература. Веды еще не были записаны и передавались устно. Шло становление эпического творчества и возникло два цикла сказаний поэмы «Махабхарата» и «Рамаяна». Сюжет «Махабхараты» борьба за власть внутри царского рода Куру. В поэму также включено поучение Кришны - трактат «Бхагавадгита». Это одно из популярных произведений мировой литературы, в которое включены размышления о трудном выборе между долгом и человеческими привязанностями, о ценности внутренней свободы, позволяющей действовать согласно осознаваемому долгу. В основе сюжета «Рамаяны» история жизни Рамы, идеального сына и правителя. Эти поэмы выдающиеся достижения Ведийской цивилизации со временем стали священными книгами индуизма, его настоящей энциклопедией.

Музыка, грамматика, математика, архитектура, астрономия… кажется, индусы исчерпали все, что только способен придумать человеческий гений. Культура архаической Бхараты питала много цивилизаций. В их ряду парсы, иудеи, чей отец А-Брам, т.е. Не-брамин или отрицающий и противостоящий Браме, восходящий к Адаму (Ади Ману), первому Человеку, позаимствовавшие свои учения у халдеев зороастрийцев (т.е. у первых), и латиняне, унаследовавшие культуру расенов, и, конечно же, греки - ученики пеласгов. Таким образом, мы спокойно можем проследить басни Крылова до Федра и Барбария, этих до Эзопа и еще ранее до Архилоха, а последнего дальше на восток к индусам, которые пользовались всеми стилями и показали себя во всех них великими мастерами. Сакунтала, Аврита, индийская Федра, Саранга и тысячи других драм не превзойдены ни Софоклом, ни Еврипидом, ни Шекспиром, а индийские басни были скопированы всеми современными и древними народами, которые даже не потрудились придать другую окраску предмету этих маленьких драм.

В середине I тыс. до н.э. на севере Индии наступает эпоха относительной стабильности. К этому времени миграции племен почти прекратились, государства в долине Ганга переживают подъем, растут города, усиливается власть царей, развиваются земледелие и торговля. С этого времени эта часть Индии становится самой населенной. В VI-IV вв. до н.э. между североиндийскими государствами усиливается борьба за политическое преобладание. В результате выдвинулись Кошала и Магадха.

После упорной многолетней борьбы Магадха становится сильнейшим государством Северной Индии, а ее столица Паталипутра крупнейшим и богатейшим городом. Когда на престоле воцарилась династия Нандов, завершилось подчинение всей долины Ганга. Далее с конца IV в. до н.э. на престол взошла династия Маурьев, при которой было создано первое государство общеиндийского характера Маурийская империя, а в области идеологии оформился буддизм.

В 327 г. до н.э. Александр Македонский во главе большой армии приступил к завоеванию Индии. Некоторые области ему удалось подчинить, но племена Северо-Западной Индии оказали сопротивление. Одержав ряд блестящих побед, Александр отказался продолжить восточный поход и в 325 г. до н.э. ушел. Встреча древнегреческой цивилизации с цивилизацией между Гангом и Гималаями способствовала не только сближению Индии с эллинистическим миром, когда греческое и отчасти персидское влияние стали проникать в западные районы страны, но, прежде всего, сама Индийская цивилизация оказала особое влияние на развитие культуры эллинистических стран в области медицины, философии, наук и т.д.

Династия Маурьев воцарилась в смутное время на волне сопротивления греко-македонскому завоеванию. Молодой раджа Чандрагупта подчинил себе всю Северную Индию, выиграл войну с Селевкидами и примерно в 314 г. до н.э. стал родоначальником новой династии. Он, его сын Биндучар и особенно его внук Ашока создали большое и могущественное государство, которое включало почти всю Индию, а также территории Пакистана и некоторые районы Афганистана. Особенно прославился Ашока, который отличался тем, что укреплял государственную власть, развивал хозяйственную жизнь своего государства и принимал активное участие в религиозной жизни.

Отличительные особенности государственного устройства Маурьев сравнительно хорошо известны главным образом благодаря сочинению Артхашастра «Наука о политике», написанному, как полагают, верным сподвижником и советником Чандрагупты брахманом Чанакья. Также благодаря надписям-эдиктам, которые высекались на камне по приказу Ашоки, мы многое знаем и о системе управления империей. Во главе маурийского государства стоял царь (раджа), власть которого была неограниченной. Культ царя поддерживался, как и учение о божественном происхождении власти.

Империя Маурьев делилась на пять больших областей (наместничеств). Ими управляли, как правило, члены царской семьи (царевичи) а также высшие сановники. Наместничества делились на более мелкие административные единицы. Таким образом, все нити управления сосредотачивались в царском дворце. При царе существовал паришад, совет наиболее приближенных сановников. Он имел совещательный характер, но к его мнению царь прислушивался. Для управления такой обширной империей сложился прочный бюрократический государственный аппарат. Большой штат чиновников обслуживал царский дворец, налоговое и военное ведомство. Особую роль при царском дворе играли пурохита, главный жрец, и сенапату, командующий войсками. Раджа как военный предводитель лично руководил войском, состоящим из пехоты, конницы, колесниц и слонов. Основное оружие для всех родов войск - лук, который делали из бамбука или роговых пластин. Содержание войска и армии чиновников требовало огромных средств, и их собирали с населения в виде различных налогов.

Цивилизация империи Маурьев отличалась большим количеством многолюдных, богатых и сравнительно благоустроенных городов, среди которых были столица Паталипутра (нынешняя Патна), Раджагриху (современный Раджгир), Варанаси (современный Бенарес), Шраваси. Города не отличались величественной внешностью, даже дома богачей строились в основном из дерева. Караванные дороги и реки соединяли эти грода, способствуя развитию торговли. Торговали в основном предметами роскоши: украшениями, благовониями, пряностями, драгоценными камнями, хлопчатобумажными и шелковыми тканями.

Эпоха Маурьев стремительно развивала цивилизацию ремесла. Свободные ремесленники объединялись в группы, где хранились и передавались по наследству навыки ремесленного мастерства. Появилась операциализация отдельных видов ремесла - кузнечного, оружейного, ювелирного, резьбы по дереву, камню и кости, парфюмерии и т.д. Однако основным занятием огромной империи оставалось земледелие. Развивалось искусственное орошение, осваивались новые земли, а рис стал наиболее выгодной для возделывания культурой.

Духовным фундаментом разноплеменной империи Маурьев стала новая религия государства буддизм. Середина I тыс. до н.э. отличалась религиозно-философским бумом, из которого и выкристаллизовалась эта религия. Буддийская философия имела глубокие корни в уже установившихся традициях и обычаях. В течение многих веков буддизм мирно сосуществовал с ведийской религией. По сути своей зародившийся в долине Ганга он становится массовой религией, так как был обращен к любому человеку.

Спустя 8 лет после вступления на престол, Ашока сам принял буддизм и, уважительно относясь к другим вероучениям, всячески способствовал его распространению. Он призывал следовать дхарме, или нравственному закону, основанному на таких принципах как неприменение насилия по отношению ко всем живым существам, религиозная терпимость и поддержка нищенствующих монахов. При нем были разработаны канонические основы буддизма, построены многочисленные монастыри и 84 тысячи ступ, увековечивающих события жизни Будды и хранящие его реликвии, а также по всему Индостану и на остров Цейлон были направлены миссионеры. Следуя дхарме, Ашока построил больницы для людей и животных, поддерживал выращивание лекарственных растений и благоустройство дорог для путешественников.

Если ведийская религия основывалась на традиции, передаваемой из поколения в поколение в строго ограниченном кругу жреческого сословия, то теперь выдвинулось учение отдельно взятой личности мыслителя, учителя, который путем долгих размышлений выработал свое видение мира и, странствуя, делился им со своими учениками. Будда проповедовал в городах долины Инда, и его учение превратилось в одну из мировых религий. Религиозная политика Ашоки соответствовала новым условиям и потребностям, когда религия постепенно снова становилась определяющим компонентом цивилизационного развития.

Несмотря на кажущуюся прочность, после смерти Ашоки в 323 г. до н.э. империя Маурьев начала распадаться на отдельные государства. Слишком сильны были различия экономического и общественного развития отдельных частей Индии, населенной к тому же разными племенами. Былое могущество Маурьев подрывали также и участившиеся вторжения соседей греко-бактрийцев и парфян. Около 180 г. до н.э. династия Маурьев была свергнута, но последующим правителям не удалось восстановить былого могущества и политическая гегемония Магадхи прекратилась. Северная Индия снова превратилась в мозаику независимых государств.

Со II в. до н.э. центр цивилизационного развития Индостана сместился в Северо-Западные районы. Именно здесь происходило взаимодействие разных нардов, несших с собой свои языки и свою культуру. Сначала во II в. до н.э. сюда вторглись бактрийцы, которые спустя столетие были побеждены скифами, а последних в начале нашей эры вытеснили парфяне.

В I в. н.э. в Северо-Западных районах Индостана появились кушаны, народ пришедший сюда из Китая. Кушаны включили Зеверо-Западную Индию в свою великую империю, которая достигла расцвета при царе Канишке (II в.). С его именем связан подъем экономики огромной территории. Когда Канишка взошел на престол, границы его империи простирались от Центральной Индии, включая районы современных Афганистана и Пакистана, до долины Ганга. По его владениям проходили выгодные торговые пути. Так, на север шел Великий шелковый путь, торговая артерия между Китаем и Римской империей. Морские пути связывали дельту Инда с Персидским заливом, из западных индийских портов отчаливали корабли, направляясь в Александрию.

Правление Канишки отмечено миром и политической стабильностью, подъемом культуры и распространением северного буддизма. В таких условиях индийское искусство процветало. Выдающиеся произведения искусства скульптуры создавались в Гандхаре и Матхуре основных культурных центрах.

Канишка принял буддизм и был ревностным его покровителем. В кушанскую эпоху буддизм начал превращаться в мировую религию. Еще с эпохи Маурьев наметившиеся расхождения между учениями разных школ буддизма зашли так далеко, что уже можно было говорить о двух направлениях - Махаяна (Большая колесница или широкий путь) и Хинаяна (Малая колесница или узкий путь). Бурный процесс буддийской экспансии был связан с провозглашением широкого пути спасения. При Канишке состоялся Буддийский собор, определивший основы вероучения реформированного буддизма и окончательно оформивший принципы Махаяны. С именем Канишки связывают основание знаменитых монастырей, возведение многих священных для буддистов сооружений ступ и буддийских храмов.

Власть Кушан на индийских территориях оказалась недолговременной. Уже к концу II в. от империи отошли области в долине Ганга, а к концу III в. под властью Кушан в Индии оставалась лишь небольшая территория по среднему течению Инда.

В IV в. в долине Ганга вновь возникла большая империя во главе с династией Гупт. Область Магадхи, как и во времена Маурьев, стала центром цивилизационного развития. Появились условия для возникновения нового государства общеиндийского масштаба со столицей Паталипутра.

Первым великим правителем новой империи стал Чандрагупта I, который в 320 г. принял императорский титул правителя великих царей. За годы своего правления он оправдал свой титул, ибо к моменту его смерти (335 г.) Гупты владели всей территорией бассейна Ганга. Но только при сыне Чандрагупты I Самудрагупте династия приобрела действительно императорский статус. В результате пятнадцати лет жестоких завоевательных войн ловкий и удачливый полководец Самудрагупта превратил государство Гупт в самую мощную силу. Установив Мир Гупт, этот грозный завоеватель остаток жизни прожил как интеллектуал, художник и покровитель искусств, как стойкий и последовательный защитник веры. При Гуптах роль буддизма заметно снизилась. Самудрагупта и большинство других императоров династии поклонялись индуистскому богу Вишну. С этого времени можно уже говорить о сложившемся индуистском культе, о комплексе религиозных верований, который называют индуизмом. При этом всех императоров династии отличали веротерпимость и теплое отношение к буддизму.

Наивысшего расцвета цивилизация достигла в правление Чандрагупты II (335-380 гг.), которого древнеиндийская традиция называет Викрамадитья (Солнце могущества). Годы его царствования годы мира, стабильности и процветания, золотой век цивилизации, выразившийся в высочайшем расцвете искусства, литературы и религии. Возникла изысканная и глубоко духовная величайшая культура классической Индии, которая оказала влияние на развитие других народов, а ее наследие живо и актуально и в наши дни. Золотой век длился с IV по V вв., а затем наступило время внутренних распрей и возобновившихся военных вторжений, но уже новых завоевателей гуннов-эфталитов. Не выдержав изнурительных войн, крупнейшая империя древности распалась, и ее конец завершил историю Древнеиндийской цивилизации.

Влияние Индийской культуры можно проследить, изучая историю формирования культуры современных народов Индии, острова Ланки и Пакистана. Древнеиндийская культура оказала большое воздействие на культуру других стран, особенно на страны Центральной и Восточной Азии (главным образом в связи с распространением буддизма). На западный мир Индия оказывала воздействие через арабов.

Традиция - ключевое слово и отличительная особенность цивилизации Древней Индии. Она преобладала во всех сферах жизни, в том числе в литературе и искусстве. Когда появилась алфавитная письменность, были записаны произведения устного народного творчества песни и гимны Вед, эпические поэмы «Махабхарата» и «Рамаяна». Вероятно, вследствие особенностей индийской психологии и культуры, ее цивилизация не сформировала свою историческую литературу, в том виде, как это принято в Европе, но вместо этого дала миру весьма сложное и оригинальное искусство. Такова, например, каменная скульптура Гандхары или росписи в пещерных буддийских храмах. Традиционно с особым мастерством скульпторы ваяли животных. На гербе современной Индии изображена каменная колонна с четырьмя львами.

Впечатляющими предстают успехи цивилизации в развитии естественнонаучных знаний, своеобразие которых определялось абстрактностью и созерцательностью древнеиндийской науки в целом. Здесь развивались такие области знания как математика, астрономия, медицина, лингвистика. Индийские математики изобрели цифры, которыми мы пользуемся сегодня, называя их арабскими. Арабы заимствовали эти цифры у индийцев в раннем Средневековье. Древние индийцы открыли математический смысл позиционной записи чисел: крайний справа знак указывает количество единиц, знак слева от него десятков, еще левее сотен и т.д. В основе арифметики и современной системы нумерации лежит древнеиндийская система обозначения чисел. Индийцы первыми стали употреблять ноль, им также были известны начала алгебры: возведение в степень, извлечение корня, решение квадратных уравнений.

Древнеиндийская цивилизация оставила существенный след и в развитии медицины, которая была необходима в рамках представлений о совершенствовании души и тела - йога. Называя медицину аюрведой наукой о долголетии, индийские врачи много внимания уделяли здоровому образу жизни правильному питанию, способам очищения организма, личной гигиене.

Своеобразие Древнеиндийской цивилизации заключалось также и в особенностях состязательной (агональной) культуры. Здесь не было общенациональных игр, как Олимпийские у греков, но необычайно популярными являлись занятия физическим упражнениями, в том числе хатха-йогой. Древнеиндийская цивилизация дала миру царскую игру шахматы, хотя название игры персидского происхождения (шах мат властитель умов).

Достижения Древнеиндийской цивилизации, сочетая в себе как инновационные элементы, так и значительную традиционность, стали неотъемлемым компонентом мирового цивилизационного развития. Те, кто изучал древнюю философию Индии с твёрдым намерением проникнуть в тайный смысл её афоризмов, в большинстве случаев убедились, что с самых древних времён свойства электричества были в значительной доле известны таким философам, как, например, Патанжали. Чарака и Шушрут изложили систему Гиппократа ещё за несколько веков до того, кого на Западе так долго называли «отцом медицины». Исчисления Сурьи-Сидхенты, доказывающие, что он знал и исчислил силу паров, века тому назад, неизгладимо начертаны на камне, что хранится в Бадринатском храме Вишну. Древние индусы первые вычислили скорость света и определили законы, которым он следует в своём отражении; а Пифагорова таблица и его знаменитая теорема о свойстве квадрата гипотенузы находятся в древних книгах Джиотиши (Geotishà). Ещё недавно западные математики указывали на Гиппарха Никейского как на отца тригонометрии, хотя всё, чтó они когда-либо могли узнать о нём, почерпнуто ими со слов его же ученика Птоломея; а теперь здесь найдена древняя рукопись, доказывающая, что «уравнение центра» (équation du centre) было известно индусам задолго до Р. Х.

В более поздние эпохи индийская культура оказала большое влияние на многих выдающихся европейских писателей и поэтов. В их числе Р.Киплинг, И. Гете, Г. Гейне, Г.Гессе, С. Цвейг, Л.Толстой, Р. Ролан, У.Уитмен, Г. Лонгефелло, Г. Торро. В России в 1778 г. с древнеиндийского был сделан перевод "Бхагавдгиты"; 1792 г. Карамзин перевел сцены из поэмы "Шакунтала" и сравнил Калидасу с Гомером. Переводами древнеиндийской литературы и ее анализом занимались: Жуковский, Тютчев, Белинский, Фет, Бунин, Брюсов, Бальмонт, Блок. Особое место в укреплении этой связи отводится Е.П. Блаватской и семье Рерихов.

В современной Индии с почтением относятся к культурному наследию. Для этой страны характерна живучесть древних традиций и не удивительно, что многие достижения древнеиндийской цивилизации вошли в общекультурный фонд индийцев. Они стали неотъемлемым компонентом в мировой цивилизации, а сама Индия остается одной из самых любимых и загадочных стран в мире.

Дмитрий Едимент

P.S. Уважаемый читатель, ваши вопросы и предложения по поводу прочитанного Вы можете прислать на наш e-mail: alatasa@mail.ru - Мы обязательно рассмотрим их и постараемся Вам ответить.

связаться с нами alatasa@mail.ru

2008