Латинское слово cultura вошло в обиход европейской мысли лишь во второй половине XVIII века, когда латынь перестала быть живым языком и даже - универсальным средством интеллектуально-ученых общений образованных людей.

Присвоенное и усвоенное классицистическим веком Просвещения, оно, казалось, навсегда утратило основную часть своих смысловых наполнений и обрело существенно изменившийся смысл. В латинском языке это слово означало живую связь человека с природой, отводя первому роль разумного существа, всемерно содействующего развитию многообразных форм растительно-животной жизни ("возделывание, обрабатывание, уход, разведение" - словесный ряд, истолковывающий первое его значение). В интерпретации века Просвещения "культурное" стало означать нечто противоположное "природному".

И еще. Корень "культ", сообщающий всему слову один из основных смыслов ("поклонение, почитание" в словарном значении) и говорящий сам за себя, явственно указывал на его прямое отношение к существованию некоего начала, стоящего над человеком, и обозначающего некий предел его амбиций, прав и возможностей. Однако в новоевропейском прочтении культура стала чем-то вроде синонима образованного атеизма и предполагала как раз освобождение мысли от канонических (прежде всего, религиозных) средневековых норм. Закрепляя за человеком его центральное положение в мироздании, заявленное эпохой Возрождения несколькими веками раньше, гуманистическая мысль следующего столетия приняла эту идею целиком, без какой-либо критической переоценки.

Оказавшаяся очень близкой и России, идея культурного строительства почти естественно сжилась и сплавилась с зачатыми веком Просвещения идеями французской революции. Не случайно, некоторые из вольных или невольных, явных и неявных идеологов русской революции воспитывались в семьях, читающих даже и не только по-французски. Их духовная атмосфера была насыщена неподдельным интересом к становящимся все более популярными идеям гуманизма и прогресса.

Прошло еще несколько десятилетий, и само слово-понятие "культура" стало все более стремительно дробиться, обретая устойчивую форму множественного числа: "культуры". XX век явил своим современникам столь же многосоставную, неохватную единым взглядом мозаику наук, дисциплин, специальных языков, сколь и многоликую картину "культур". Здесь и культуры народов мира, и духовная, и материальная культуры. Культура языка и культура речи. Культура поведения, культура общения и т.д. Сегодня одних определений культуры, подчас вовсе не согласующихся друг с другом, по далеко не полным, думается, подсчетам исследователей из Гарвардского университета, насчитывается до двухсот. Так "золотая латынь" античности - образцовой для Европы культурной эпохи, вершинные достижения которой были обусловлены не в последнюю очередь доставшимся ей по наследству от архаики синкретическим единством миропонимания, - невольно породила "анатомический театр" культур, разъятых на более мелкие составные части. Несмотря на всю свою познавательную ценность, из всех прочих ценностей наиболее почитаемую ученой эпохой Просвещения, эти весьма, очевидно, полезные для научно-педагогической деятельности препараты анатомического театра абсурда имели, увы, все менее прямое отношение к тому живому, что составляло естественное содержание латинского слова cultura.

Но вопреки, казалось бы, всякой исторической логике, культурная мысль XX века стала все чаще обращаться к живому опыту того гигантского, в сравнении с крошечной Новой историей, культурного континента, который охватывал тысячелетние эпохи архаики, античности и средневековья. На протяжении последних столетий европейцы относились к нему скорее снисходительно или даже высокомерно покровительственно, как к замороженным временем памятникам - музейным экспонатам эпох, не осененных благодатью прогресса. На сей раз, однако, интерес к древности уже не ограничивался отвлеченно чисто внешним обращением многочисленных европейских школ живописи к античным сюжетам. Новые условия трансформировали его в некий категорический императив, деятельную необходимость, насущную потребность, настоятельную нужду. Именно их испытала вдруг европейская (в том числе, разумеется, и российская) творческая мысль, оказавшаяся к началу XX в. в состоянии глубочайшего культурного кризиса.

Обнаружившаяся культурная жажда заявила о себе как осознанно, так и безотчетно. Уже в конце ХIХ в. она породила в России, Европе и Америке художественный стиль модерн и его последующие модификации, получившие общее название "нового искусства". Характерной особенностью последнего стало интегрирование опытов предшествующих культурных традиций, прежде всего, архаики, древневосточных образцов, европейских канонов античности и средневековья. В живой культурный обиход в обновленных формах было возвращено наследие эллинизма, готики, Византии, барокко. Обращавшиеся к тем же живительным источникам идеи европейского романтизма получили новое культурное воплощение. Наряду с группой английских художников и писателей, так называемых прерафаэлитов, начало новому стилю в Европе было положено участниками подмосковного абрамцевского кружка, в который входили такие известные живописцы, как В.М Васнецов, В.А Серов, М.А.Врубель.

Именно такое живое обращение к живому культурному наследию далекого прошлого позволило выдающемуся историку культуры А.Ф. Лосеву уловить существенную общность и прямую культурную связь между великими прозрениями Пифагора, Платона, Плотина и новейшими идеями в области математики, физики, химии. Именно оно, в конце концов, породило квантовую физику и квантовую химию со всеми "плюсами" и "минусами". Оказалось, что мифология древних - не просто сборник занимательных детских сказок, но глубоко содержательные и еще не разгаданные повествования о самом сокровенном в природе вещей, к пониманию которой минувшие тысячелетия культурной истории, кажется, мало добавили что-то действительно существенное; что время и пространство имеют столь же двойственную природу, как и элементарные частицы, обладающие волновыми и корпускулярными свойствами, о чем знает сегодня всякий школьник и что знали еще древние мыслители, не имевшие современного научного инструментария; что первооснова всего сущего одновременно едина и противоречива, что макромир и микромир устроены одинаково, по принципу голограммы: любая малая ее часть несет в себе все содержание целого. Оказалось, что древние ведали и об этом, а воспринявшие их знание латиняне донесли его до нас в известном крылатом выражении multum in parvo -многое в малом. Становилось также все более очевидным, что метафизика и история, наука и искусство, естествознание и искусствознание являются не чем-то самим по себе отдельным, но своего рода двойниками-гибридами, двойниками-антагонистами, разлученными все той же нашей цивилизацией. И что даже одна из самых фундаментальных идей современной физики, сформулированная как четырехмерная пространственно-временная непрерывность, имеет свой общекультурный эквивалент - общее для всего человечества, всех времен и народов четвертое измерение культуры - tetramensio culturae.

И еще одному открытию самым существенным образом суждено было повлиять на формирование культурной ситуации, в которой мы оказались сегодня. Цивилизованный человек с его расщепленным на множество мелких осколков сознанием и соответствующим чувственным опытом в середине XX столетия очутился вдруг лицом к лицу с удивительным научным фактом, никак не согласующимся с представлениями о безусловном превосходстве человека над природой и общей картиной исторического прогресса. С неумолимой научной достоверностью этот факт свидетельствовал, что человек как живое существо в структурной своей основе ничем, собственно, не отличается от любого другого живого существа - животного или растения. И все же есть определенный аспект, который все же выделяет его. - Это духовный огонь Культуры. Эта, вроде бы, очевидная истина, с незапамятных времен ведомая восточной мудрости и ее европейским антично-средневековым вариантам, унаследованным от Древнего Египта, была явлена ему в геометрическом образе молекулы ДНК с помощью современных инструментов, которым он привык доверять.

Слово культура (cultura) появилось в латинском языке. Оно происходило от «colere», которое имело множество значений: населять, культивировать, возделывать, ухаживать, почитать, покровительствовать.

Впервые слово "культура" встречается в трактате о земледелии Марка Порция Катона Старшего (234-149 до н.э), который назывался "De agri cultura". Этот трактат посвящен не просто обработке земли, а уходу за полем, что предполагает не только возделывание, но и особое душевное отношение к ней. Например, Катон дает такой совет по приобретению земельного участка: нужно не лениться и обойти покупаемый участок земли несколько раз; если участок хорош, чем чаще его осматривать, тем больше он будет нравиться. Вот это самое "нравиться" должно быть непременно. Если его не будет, то не будет и хорошего ухода, т.е не будет культуры.

Римляне употребляли слово "культура" с каким-нибудь объектом в родительном падеже, т.е. только в словосочетаниях, означающих совершествование, улучшение того, с чем сочеталось: "culture juries" выработка правил поведения, "culture lingual" - совершенствование языка и т.д.

Римский оратор и философ Марк Туллий Цицерон (106-43 до н.э.) в своих "Тускуланских беседах" употребил слово "культура" в переносном значении, назвав философию "культурой души" ("cultura animae"), иначе, он считал что человек, занимающийся философией, обладает культурой духа и ума.

В самостоятельном значении понятие "культура" появилось в трудах немецкого юриста и историка Самуэля Пуфендорфа (1632-1694). Он употребил этот термин применительно к "человеку искусственному", воспитанному в обществе, в противоположность человеку "естественному", необразованному.

В XVIII веке перед идеологами Просвещения остро встала проблема объяснения специфики образа жизни человека, особенностей человеческого бытия. Для этой цели они стали активно использовать термин culture , противопоставляя его слову naturale - природа. Культура трактовалась как средство возвышения человека, совершенствования духовной жизни и нравственности людей, исправления пороков общества. Т.е. к культуре относилось только то, что касалось развития, самосовершенствования человека. Таким образом, не все, что являлось результатом деятельности людей, можно было назвать "культурой".

В философский, а затем научный и повседневный обиход первым слово "культура" запустил немецкий просветитель И.К. Аделунга, выпустивший в 1782 году книгу "Опыт истории культуры человеческого рода".

А спустя два года вышел в свет первый том книги И.Г. Гердера (1744-1803) "Идеи к философии и истории человечества", где слово "Kulture" уже перестает служить метафорой, но наполняется философским содержанием. Гердер первым предложил употреблять термин "культура" во множественном числе, подчеркивая тем самым уникальность различных национальных культур.

В европейский научный оборот понятие культуры входило очень медленно. В конце XVIII века оно имело два оттенка: первый - господство над природой с помощью знания и ремесел, второй - духовное богатство личности. О том, что новый термин еще не успел прижиться, свидетельствует хотя бы тот факт, что два великих немецких философа, Кант и Гегель, почти не употребляли слово "культура". Гегель заменял его термином "Buildung" (образование), а Кант, хотя изредка и пользовался им, сводил культуру к дисциплине ума. По Канту, суть культуры заключается в господстве морального долга над проявлениями чувств.

Появление слова "культура" в России

Слово "культура" вошло в русский язык довольно поздно - в середине 30-х годов XIX века. Наличие данного слова в русском лексиконе зафиксировала выпущенная И. Ренофанцем в 1837 году "Карманная книжка для любителя чтения русских книг, газет и журналов". Этот словарь выделял два значения слова "культура": земледелие и образованность. Чуть позже "культура" появляется и в "Карманном словаре иностранных слов" Н. Кириллова, изданном в 1845 году. Однако за год до выхода в свет словаря Ренофанца, в России появилась работа, автор которой не только обратился к понятию "культура", но и дал ему развернутое определение и теоретическое обоснование. Речь идет о сочинении академика и заслуженного профессора Императорской Санкт-петербургской медико-хирургической академии Данилы Михайловича Велланского (1774-1847) "Основные начертания общей и частной физиологии..." Именно он и ввел в научный обиход термин "культура" и тем самым содействовал становлению собственно культурно-философских идей в России.

"Природа, писал Велланский, - возделанная духом человеческим, есть Культура, соответствующая Натуре так, как понятие сообразно вещи. Предмет Культуры составляют идеальные вещи, а предмет Натуры суть реальные понятия. Деяния в Культуре производятся с сосведением, произведения в Натуре происходят без сосведения. Посему Культура есть идеального свойства, Натура имеет реальное качество. - Обе, по их содержанию, находятся параллельными; и три царства Натуры: ископаемое, растительное и животное, соответствуют областям Культуры, заключающим в себе предметы Искусств, Наук и Нравственного Образования". Конечный вывод, к которому приходит философ, следующий: "Вещественным предметам Натуры соответствуют идеальные понятия Культуры, которые, по содержанию их знаний, суть телесного качества и душевного свойства. Объективные понятия относятся к исследованию физических предметов, а субъективные касаются происшествий духа человеческого и эстетических его произведений".

Однако широкого распространения слово "культура" не имело. Вместо него употреблялись близкие по смыслу выражения "образованность", "просвещение", "разум", "воспитанность". И в словаре языка Пушкина слова "культура" мы не найдем: его полностью заменяет слово "просвещение", к которому он относился весьма неоднозначно. С одной стороны, Пушкин признает положительное для России влияние европейского Просвещения:

Но полно: мрачная година протекла,
И ярче уж горит светильник просвещенья
("Второе послание к цензору" 1824)

С другой стороны именно у Пушкина с наивысшей силой прозвучало романтическое неприятие "оков просвещения", сближения просвещения и тирании:

Судьба земли повсюду та же:
Где капля блага, там на страже
Уж просвещенье иль тиран.
("К морю" 1824)

Совсем иное осмысление давал слову "просвещение" Н.В. Гоголь. В 1846 году он писал "Мы повторяем теперь еще бессмысленно слово "просвещение". Даже и не задумались над тем, откуда пришло это слово и что оно значит. Слова этого нет ни на каком языке, оно только у нас. Просветить не значит научить, или наставить, или образовать, или даже осветить, но всего насквозь высветлить человека во всех его силах, а не в одном уме, пронести всю природу его сквозь какой-то очистительный огонь. Слово это взято из нашей Церкви, которая уже почти тысячу лет его произносит, несмотря на все мраки и невежественные тьмы, отовсюду ее окружавшие, и знает, зачем произносит" ("Статья из "Переписки с друзьями").

Гоголь раскрывает глубинный, исконный для русского сердца смыл понятия "Просвещение", видя в нем бесценное наследие христианской веры, таким образом, он представил другой взгляд на устоявшийся в русском сознании термин. Гоголевскому пониманию и интерпретации просвещения вполне соответствует часто употребляемое в более поздние времена словосочетание "духовная культура" ("культура Духа").

Русские религиозные философы XX века Н.А. Бердяев (1874-1948) и П.А. Флоренский (1882-1943) дали свое толкование этимологии слова "культура", считая его производным не от "colere-cultura", указывающего на изначальную связь понятия с земледелием, но от "культа", то есть, соотнося понятие "культура" непосредственно с религией, духовной сферой. По словам Флоренского, "большинство культур, сообразно своей этимологии (cultura есть то, что имеет развиваться из cultus), было именно прорастанием зерна религии, горчичным деревом, разросшимся из семени веры". Сходные идеи развивал и Бердяев: "Культура связана с культом, она из религиозного культа развивается... Древнейшая из Культур - Культура Египта началась в храме, и первыми ее творцами были жрецы. Культура связана с культом предков, с преданием и традицией. Она полна священной символики, в ней даны знаки и подобия иной, духовной действительности. Всякая Культура (даже материальная Культура) есть Культура духа, всякая Культура имеет духовную основу - она есть продукт творческой работы духа над природными стихиями".

Любопытно также толкование, какое позднее дал слову "культура" Н.К. Рерих (1874-1947). Художник не раз называл Культуру "почитанием Света", а в статье "Синтез" даже разложил лексему на части: "Культ" и "Ур". "Культ, - размышлял художник, - всегда останется почитанием Благого Начала, а слово Ур нам напоминает старый восточный корень, обозначающий Свет, Огонь". Слово приобретало как бы двойное прочтение: в контексте европейской традиции и в сопряжении с восточным мистицизмом - "Культ света" (просветительский смысл).

Иной смысл приобретает слово "культура" с появлением на свет книги немецкого философа и историка культуры Освальда Шпенглера "Закат Европы". В данной работе автор противопоставляет понятия "культура" и "цивилизация". Цивилизация, по мнению Шпенглера, является гибелью культуры определенного народа. Эта идея о враждебности данных двух понятий давно бродила в умах европейских и российских философов, а, будучи оформленной Шпенглером в книге стала настоящей сенсацией.

Традиция противопоставления культуры и цивилизации в России уже имела свои национальные корни. Так, эту идею впервые высказал А. Блок в статье "Крушение гуманизма", ее поддерживал Н. Рерих.

И в двадцатый век слово "культура" перешло уже с именем Андрея Белого, который серьезно пытался осмыслить культуру как категорию. В докладе "Пути культуры" он отмечает: «Понятие "культура" отличается необыкновенной сложностью; легче определить понятие "наука", "искусство", "быт"; культура - цельность, органическое соединение многих сторон человеческой деятельности; проблемы культуры в собственном смысле возникают уже тогда, когда соорганизованы: быт, искусство, наука, личность и общество; культура есть стиль жизни, и в этом стиле она есть творчество самой жизни, но не бессознательное, а — осознанное; культура определяется ростом человеческого самосознания; она есть рассказ о росте нашего "Я"; она - индивидуальна и универсальна одновременно; она предполагает пересечение индивидуума и универса; пересечение это есть наше "Я"; единственно данная нам интуиция; культура всегда есть культура какого-то "Я"».

Таким образом, Белый определяет "культуре" свое собственное место и в жизни каждого человека, и в жизни нации. А это значит, что "культура" в ХХ веке становится тем объектом, который можно изучать, исследовать и выводить общие закономерности.

Источник: http://www.countries.ru/library/subscribe/etymology.htm

P.S. Уважаемый читатель, ваши вопросы и предложения по поводу прочитанного Вы можете прислать на наш e-mail: alatasa@mail.ru - Мы обязательно рассмотрим их и постараемся Вам ответить.

связаться с нами alatasa@mail.ru

2008